Добронега. Владимир Романовский
Читать онлайн книгу.
прошел. Можно будет что-то соврать, конечно, мол, я не знал, что полдень прошел, но Ипполит всегда знает, когда ему врут. Взрослым он за это ничего не делает, хотя взрослые врут ему постоянно и увиливают, объясняя, почему не могут дать деньги на церковь и почему так редко ходят на исповедь. А дети врут реже, поскольку чтобы соврать, нужно говорить, а Ипполит не любит, когда дети говорят. Он вообще не любит детей. И дерет их за уши. Когда я вырасту, подумал Илларион, я буду всех детей очень любить и всегда давать им пряники, и не один, как Ипполит, он просто скупердяй, а несколько каждому. А может и нет. А может я также буду их ненавидеть, как Ипполит. Наверное, его тоже какой-нибудь взрослый, у которого он жил, обижал все время ни за что, и он теперь берет свое, а я буду брать свое, и так все время, до самого конца света, все берут свое, и поэтому у всех такие недовольные, мрачные лица, а в головах невежество и дурь. Когда же я вырасту наконец? Мне сейчас десять. Значит, скоро будет одиннадцать, а потом еще и двенадцать, и так далее, пока не будет шестнадцать. Это долго ждать надо. А пряник я уже съел. Даже не заметил.
А зачем мне вообще торопиться? Ипполит в любом случае меня выдерет. Поэтому можно и не торопиться. Можно заглянуть на двор к Михе, сыну Димитрия. Димитрий Миху любит, потому что родной сын. А меня никто не любит, потому что я сиротинушка безоглядная и несчастная. Миха сейчас наверное поел и играет со своей собакой. Собака у него большая, чуть ли не больше самого Михи, но Миху она боится, потому что он над ней все время издевается. Я тоже пробовал над ней издеваться. Она, михина собака, хоть и признает меня, и не лает, но мне издеваться над собой ни за что не дает. Один раз она меня даже за ногу тяпнула. Не очень больно, но все равно обидно. Миха ее и за задние лапы таскает по всему двору, и водой обливает, и даже метлой по морде бьет. А иногда он еще делает вид, что очень на меня сердит, и тогда собака тоже начинает на меня сердиться, и я боюсь, что она меня схватит и загрызет, а Миха радуется. Вообще Миха не очень хороший человек, и если бы он не был меня младше, я бы его побил. Как вчера Даниила. Даниил меня старше на три года, и он большой, но я ему хорошо вчера врезал. Он не хотел давать мне свою рогатку, а я только хотел попробовать, какая она, крепкая или нет, и можно ли из нее метко стрелять, но Даниил стал кричать и пугать, а потом обозвал меня каким-то словом, которого я не понял, но все равно это было оскорбительно, и я его побил. Он плакал, брызгался, и побежал жаловаться, но Ипполита не было на месте, а потом за Даниилом пришли его родители, чтобы везти его на ярмарку в Вышгород, и Ипполит ничего не узнал. Правда, отец Даниила все допытывался, где я. А я в это время во флигеле прятался. Отец Даниила очень громко кричал, по-гречески, что он самую большую контрибуцию предоставляет этому бесполезному заведению для обучения киевских туполобых детей, и что заберет своего сына оттуда в настоящую греческую школу, но это он врет, конечно. Настоящие греческие школы есть при киевских церквях, только Даниила туда не пустят, потому что у него отец простой купец. Взрослые очень много врут. Дети тоже очень много