Он методично выполнил все процедуры – почистил зубы, умылся, обтёрся влажными салфетками, побрился. Щетину можно было и до завтра оставить, но в условиях одиночного полёта лучше ничего не пропускать. Ритуалы успокаивают, дают чувство размеренности и стабильности жизни. А то начнёшь думать, что летишь внутри больших пивных банок в вакууме в четырёх сотнях километров от земли. Что тут вообще человек делает? Такая жуть разберёт, что хоть святых выноси. Конечно, Романов давно ничего подобного не испытывал. Но и процедур никаких не пропускал, между прочим. До смены ему оставалось всего пять дней. Всё чётко по графику, в штатном режиме. Он обтёрся полотенцем. Тело было чистым, без единого синяка и кровоподтёка. Это по первому месяцу пребывания он их набил не счесть. Вот настоящая боевое крещение, традиция из традиций, а не мифическое окропление автобусного колеса перед стартом. Невесомость обязательно приложит о все выступающие части, что найдутся в модуле. И никак к этому не подготовишься. Незнакомы человеческому телу эти космические безусловности. Мы привыкли что-то весить, а тут ничего подобного.

      – Философ, – пробормотал Романов. – Вот философ.

      Кстати, по графику полагается обновить одежду. Романов с удовольствием натянул свежие майку и шорты. К завтраку он чувствовал себя значительно бодрее. Движение – жизнь. Универсальная истина, что для поверхности, что для космоса.