Глава 1

      Натали уже минут десять крутит все тот же локон, и мне это начинает действовать на нервы. Встряхиваю головой, беру в руки стаканчик с кофе-гляссе, ловлю губами соломинку. Натали сидит напротив, уставив локти в крышку круглого столика и подперев рукой подбородок.

      – Какой потрясный кадр! – восклицает она. – Очуметь! – И буквально поедает глазами парня, который только что пристроился к хвосту очереди. – Клянусь, Кэм, ты только погляди на него!

      Закатываю глаза к потолку, делаю еще глоток.

      – Нэт, – ставлю стаканчик на стол, – у тебя же есть парень. Неужели каждый раз нужно напоминать?

      Натали игриво усмехается:

      – А ты мне кто, мамаша, что ли?

      Впрочем, на меня ее внимание переключается лишь на секунду, взгляд Нэт как магнитом притягивает к себе эта секс-машина; красавчик уже стоит перед кассой и заказывает кофе с ячменными булочками.

      – Между прочим, Деймон ничего не имеет против, когда я просто смотрю, ведь сплю-то я с ним.

      Я краснею и смущенно хмыкаю.

      – Ага! – Она улыбается, рот до ушей. – Наконец-то я тебя рассмешила! – Дотягивается до своей сумочки лилового цвета. – Надо бы записать такое событие на память. – Достает мобильник, открывает в нем записную книжку. – Так. Пятнадцатое июня, суббота, – водит пальчиком по экрану. – Час пятьдесят четыре дня. Кэмрин Беннетт засмеялась над моей шуткой про секс. – Сует мобильник обратно и буравит меня внимательным взглядом профессионального психотерапевта. – Ну, посмотри же хоть разочек, один только раз, и все, – канючит она теперь уже совершенно серьезным тоном.

      И я медленно поворачиваю голову как раз под таким углом, чтобы в поле зрения попал объект ее жадного интереса. Он уже отходит от кассы к концу раздаточной стойки, осторожно неся поднос. Высокий. Красиво очерченные скулы. Завораживающие зеленые глаза и ежик каштановых волос.

      – Ну да, – соглашаюсь я, снова глядя на Натали. – Клевый. И что дальше?

      Натали провожает его долгим взглядом, смотрит, как он проходит сквозь двойные прозрачные двери, бесшумно движется за стеклом… и только потом снова поворачивается ко мне.

      – Господи… боже ж ты мой… – медленно произносит она, глаза как блюдца, словно инопланетянина увидела.

      – Парень как парень. – Я снова сую в рот соломинку. – А у тебя на лбу написано: сексуально озабоченная. Ты помешана на сексе, ни о чем больше думать не можешь.

      – Это я-то помешанная?! – Она, кажется, не на шутку возмущена. – Кэмрин, это у тебя серьезные проблемы, ты что, забыла? – Натали откидывается на спинку стула. – Это тебе надо принимать лекарства. Так что не надо.

      – Я бросила принимать еще в апреле.

      – Как это? Почему?

      – Потому что это смешно, – сухо отзываюсь я. – Я не самоубийца и кончать с собой не собираюсь, так что в этих таблетках нет никакого смысла.

      Она качает головой и складывает руки на груди:

      – По-твоему, его прописывают только потенциальным самоубийцам? Ничего подобного. Ты ошибаешься. – Энергично тычет в меня пальцем и снова складывает руки. – Эта хренотень должна восстановить химический баланс в организме… в общем, что-то в этом роде.

      – Неужели? – усмехаюсь я. – С каких это пор ты стала разбираться в душевных расстройствах? Да их сотни! Ты что, знаешь лекарства от всех?

      Бровь моя поднимается ровно настолько, чтобы она увидела: мне прекрасно известно, что она понятия не имеет, о чем говорит.

      Вместо ответа, она морщит носик.

      – Я излечусь, когда придет время, – продолжаю я, – и мне не нужны ваши дурацкие пилюли, понятно?

      Неожиданно для меня самой последняя моя фраза звучит довольно зло. Каюсь, такое со мной частенько бывает.

      Натали тяжело вздыхает, улыбка ее вянет и быстро испаряется.

      – Прости, – говорю я, а у самой на душе кошки скребут, – не обижайся. Слушай, знаю, что ты права. Да, с нервами у меня не все в порядке, и иногда я даже бываю стервой…

      – Только иногда? – бормочет она вполголоса, но снова улыбается и, кажется, простила.

      Такое тоже частенько бывает.

      Отвечаю ей неуверенной улыбкой.

      – Просто я хочу сама найти ответы на все свои вопросы, понимаешь?

      – Какие, на фиг, вопросы? – Она не может сдержать раздражения. – Послушай, Кэм. – Натали наклоняет голову, придавая себе озабоченный вид. – Мне очень не хочется говорить, но в этой проклятой жизни действительно все бывает. Да, тебе хреново, но ты должна перестать страдать и жить дальше. Разбиться в лепешку, но сделать все, чтобы стать счастливой.

      Гм, может быть, из нее и правда получился бы неплохой психотерапевт.

      – Ты, конечно, права, знаю, но…

      Натали поднимает бровь и ждет продолжения.

      – Что значит «но»? Ну давай,