– Семьдесят восемь… семьдесят девять… восемьдесят… – Губы Балагура двигались сами по себе, пока он смотрел, как Трясучка пролезает сквозь ограждение.

      – Он сделал это, – пискнула, не веря своим глазам, Дэй.

      – И очень вовремя. – Морвир тихонько хихикнул. – Кто бы мог подумать… вскарабкался, как обезьяна.

      Северянин, казавшийся черным силуэтом на фоне чуть более светлого неба, поднялся на ноги, снял со спины лук и принялся его натягивать.

      – Будем надеяться, что стреляет он не как обезьяна, – сказала Дэй.

      Трясучка прицелился. Балагур услышал тихий свист. Мгновеньем позже в него ударила стрела. Поймав ее за древко, он хмуро глянул на свою грудь. Даже куртку не пробила.

      – Какое счастье, что она без наконечника. – Морвир выпутал из оперения шнурок. – Нам ни к чему была бы ваша безвременная смерть и прочие осложнения.

      Балагур бросил тупую стрелу и привязал к концу шнурка веревку.

      – Она точно выдержит? – спросила Дэй.

      – Сулджукский шелк, – самодовольно сказал Морвир. – Веревка легка как пух и прочна как сталь. Выдержит всех нас троих одновременно, и снизу ее никто не заметит.

      – Надеюсь.

      – На что я никогда не иду, дорогая?

      – Да, да…

      Трясучка начал сматывать шнурок со своей стороны, и меж пальцев Балагура засвистела черная тень. Он следил за ее полетом с крыши на крышу, отсчитывая шаги. Пятнадцать… и вот уже веревка у Трясучки в руках. Оба туго натянули ее, после чего Балагур продел свой конец в железное кольцо, вбитое заранее в балку, и начал вязать узлы – один, второй, третий.

      – Вы вполне уверены в этих узлах? – спросил Морвир. – В плане нет места для падений с высоты.

      – С двадцати восьми шагов, – сказал Балагур.

      – Что?

      – Падение.

      Последовала короткая пауза.

      – Тоже немало.

      Два здания соединила тонкая черная линия. Почти неразличимая в темноте, но Балагур знал, что она там есть.

      Дэй, чьи кудряшки трепал