Я наклонился к источнику, зачерпнул горсть чистой, холодной воды и, пропуская ее сквозь пальцы каплю за каплей, выслушивал их поодиночке. Какие дивные историйки они порассказали мне!

      – Мы, – сказали мне две капли, – были снежинками в прошедшую зиму и, лежа там на горе, весело сверкали на солнце, пока оно весною не растопило нас.

      – Мы были двумя градинками, – залепетали другие капли, – и, увы, согрешили: положили на землю тяжелый колос.

      – А мы были двумя росинками и напоили жаждущий ландыш, – сказали две новые капли.

      – Мы носили корабли на море; мы утолили жажду жаждущего и спасли ему жизнь; мы вертели мельничное колесо; нас вспенивал пароход, мы были сладким соком в вишнях, мы – вкусным вином, мы – лекарством, мы – ядом, мы – молоком… – звенели одна за другой прозрачные капли, скатываясь, как перлы[8], с моих пальцев.

      Одна светлая капелька повисла у меня на пальце.

      – Я была когда-то слезою, – прошептала она.

      – Я – каплею пота, – сказала вслед за ней другая, падая на землю.

      – А я уже была в твоем сердце, – прозвенела третья, – была теплой капелькой крови, а потом, когда ты дохнул, я вы летела паром и понеслась к облакам.

      Я видел, что этим историям конца не будет, и стряхнул обратно в реку остальные капли, не слушая их болтовни.

      Мне хотелось пристыдить хвастливый ручей,