Я старше стала и строже

      к себе, к себе – не к другим.

      Но, боже, как это похоже

      на гордость маленьких зим.

      Не смея ругаться, однако,

      тихо спою в пустоту

      глупую песню о мухе,

      ползущей по потолку.

      Яснее тогда и краше

      предстанет вся жизнь моя —

      сонная, доморощенная

      молодость и судьба.

      Ничего легче ты никогда не придумаешь:

      Я буду молчать, а ты – задавать вопросы.

      И безумно, нелепо, смешно, безрассудно

      Покажется жизнью смена осколков лета.

      За седые страницы мудрых изданий

      Сны свои отдаешь на поиски слова —

      Горького, гулкого, отрезвляюще необратимого,

      Что приблизит в мгновенье познание истины.

      День за днем отцветает время. Бег его за

      Границей света льется песней изгоя, ветром:

      Неощутимо бесплоден, долог, изнеженно черств и угрюм он —

      За тяжестью дум избавляюще равнодушен.

      Ворохом пепла, заросшим бурьяном

      Высохнет встреча узором плетеным моря;

      Бесчувственным и окрыляюще сонным

      Рассеется утро, в небесах потерявшись стоном.

      Когда багровый рассвет стирает остатки дремы,

      Когда солнце в листве неясно иль тлен,

      Безжалостен день, обреченный закатом,

      Вступает в права на наследие жизни.

      И время бесшумно скользить по поверхности глади —

      Не дремлет в глубинах лишь смысл бытия.

      Подобно ласкающим думам о неге

      Иллюзорно ничто. В этом мире как в рае

      Мы ответ свой несем за несделанный вдох.

      Промолчать, утаить, сберечь на погибель —

      Не здесь, не сейчас, а когда-то потом.

      Так таинственный ход за небесной орбитой

      Поднебесным окажется существом.

      Почем глупость? Почем страданья?

      Все прикарманить хочу на рынке земном.

      Пора расставаться с логикой, спесью

      И цельным казаться себе существом.

      Жизненный путь короток.

      Так пусть же с малых лет

      Окажется он полон

      Жутких – веселых – бед.

      Иногда мечта