Жених и невеста. Отвергнутый дар. Алекс Бранд
Читать онлайн книгу.
синдром, статусные игры, шутеечки в стиле Мяхар, Кузьминой и прочих, альтернативно одаренных Талией. Что мальчики: лютый, бешеный эскапизм, унылая боёвка, фапанье на собственное идеальное "я" и да, те же статусные игры и тот же йумар, что у девочек.
А ведь фантастика жанр не просто динамический, но целеполагающий, в отличие от реализма и, тем более, постмодернизма – а, значит, должна содержать в себе идею. И не просто главную мысль, которую автор проговаривает сам себе, прежде чем начать работу, но идею, как пищу для мозга, идею как вопрос, предложенный читателю на обдумывание. Этическую проблему, например. Да, вот именно. Фантастика с момента зарождения связана с этикой: Алексей Толстой, Грин, Беляев, Ефремов, Стругацкие, Снегов, Мартынов, всех не перечислишь, да и не хуже моего, наверное, помните.
Без этики фантастика скучна, словно Кама-Сутра без картинок, потому что вырождается либо в прикладнуху на подрочить – когда автор, а следом и читатели воображают, как они дают советы Сталину и сношают Наталью Варлей/Ирину Алферову/одноклассницу-которая-не дала; либо в унылую бродилку – пошел туда, хапнул кучу ништяков, пошел сюда, хапнул две кучи. И вот смотришь на это и думаешь: ну давал, сношал, хапнул – дальше-то что? Читателю что?
Полагаю, все уже поняли к чему веду. Верно, к идее "Дара". Заключается она в том, что вселенец, занявший чужое тело, вытеснив сознание хозяина – суть убийца. Можно с этой мыслью поспорить? Разумеется. Можно, например, сказать, что, согласно УК РФ, если не было умысла на убийство, то не было и убийства. А был… несчастный случай, например. Но видите ли, в чём проблема, совесть и сострадание Уголовным кодексом не заткнёшь.
Скажете, жалью моря не переедешь и незачем страдать о случившемся? Допустим. Сам-то герой может не жалеть, может и шампанского дёрнуть за упокой души прежнего хозяина тела и собственное новоселье. Герой не обязан быть няшей. Он может быть циником, негодяем, дураком или инфантилом. И нет, я не считаю, что фантастику, нужно усиленно шпиговать этическими вопросами, словно окорок свиным салом, как делали те же Стругацкие, например. Однако. Однако автор, в отличие от персонажа, инфантилом быть не может. Он обязан понимать, что пишет, каков его герой – и видеть в переносе сознания этическую проблему.
И, раз уж ПФ разновидность приключенческой литературы, автор не должен бояться втравить своего героя в н а с т о я щ и е неприятности – читателю нужно убедиться, что герой чего-то стоит. Как это показать? Например, последовательно повышая ставки. Классического попаданца отличает обычно полнейшее нежелание возвращаться домой, во-первых и неубиваемость-неуязвимость, во-вторых. В "Даре" иначе: мы видим, что герой вырван из привычной реальности, это плохо. Ему, возможно, некуда возвращаться, это ещё хуже. А самое страшное: не сможет покинуть это тело – станет убийцей. Пусть не своим умыслом, не своей волей, но от этого нисколько не легче.
В "Даре" две интриги. Одна событийная: что случилось и почему, сумеют ли герои найти решение. Вторая