Аддарекху хотелось домой не меньше, чем любому из землян. Но их мечта была близка, а его…

      «Ийон Тихий» шел к Земле. Шел с грузом нлакисского траинита. Крейсеру предстояло встать в доки. На профилактику, а заодно и на замену фокусирующих кристаллов. Это надолго. Минуют недели, а может, и целый месяц, прежде чем крейсер поднимется и пойдет… хоть куда-нибудь. Не факт, что к Раю. Скорее всего, не туда.

      – Ты что будешь в отпуске делать? – поинтересовался Бен Райт.

      – В отпуске? – переспросил Аддарекх.

      Предстоящее пребывание на Земле он не воспринимал как отпуск. Скорее как вынужденный простой. Потерянное время. Земляне разъедутся по домам, по родным и любимым, а куда деваться шитанн? Но самое плохое, что уедет Клара. Уедет в проклятый Лейпциг к своему проклятому мужу, будь он неладен.

      Вчера за ужином Клара нашла Аддарекха в столовой.

      – Я погорячилась, – сказала она. – Приходи, если хочешь.

      И он пришел. Пришел, надеясь, что она позволит ему подержаться за ее ладонь, прежде чем уснуть, свернувшись в кресле. Но она решительно указала на постель:

      – Все равно никто не поверит, что ты спал на коврике. Чего уж!

      Аддарекх был совершенно счастлив. С головой захлестнут, ничего больше и не надо! Хотя и не вполне состоятелен: не прошли даром два месяца лишений. Клара держалась сперва напряженно, пыталась себя контролировать, потом плюнула и расслабилась. И заснула первой, положив голову ему на грудь. Огненные колечки щекотали его лицо и одуряюще пахли фруктовым шампунем, заставляя блаженно улыбаться. В этот раз ему не только не снились кошмары – снилось что-то хорошее, светлое, аж просыпаться не хотелось.

      Утром она его чуть не убила.

      – Чертов вампир! – плюха была увесистой, голову слегка мотнуло. – Ты что натворил, бессовестный урод? – в живот коленом.

      – Что я сделал-то? – он поджал ноги, чтобы разъяренная докторша не засветила по самому ценному.

      – Ты меня укусил, подонок!

      – Но вы не возражали, – он поспешно увернулся от удара. Когда лупят подушкой, это ничего, руками – пусть, а вот туфля с окованной металлом шпилькой может здорово попортить организм.

      – Я просто не заметила! – у нее было такое лицо, словно то ли вот-вот заплачет, то ли разорвет его на куски. – Ты усыпил мою бдительность и воспользовался! Проклятый мерзавец! Что мне теперь делать?

      – Но укуса не видно, фрау Золинген, – он попытался успокоить ее. – Я специально не кусал в шею, чтобы никто не увидел и ничего не сказал.

      – Да лучше бы в шею! – она ударила его еще раз и все-таки разревелась. – Как я мужу объясню?

      Она присела на кровать и со слезами на глазах принялась тереть характерный след клыка в самом низу живота, будто надеясь, что он сотрется.

      – Так и объясните, – Аддарекх считал, что лучше говорить правду. – Мол, шитанн укусил.

      – Нормальный шитанн укусил бы в горло! – взвилась она и швырнула в него туфлей. – В руку, в ногу! В подмышку, в конце концов! Мало ли у человека мест, где вены близко подходят к коже?