По возвращении из-за границы в июле 1857 г. Некрасов некоторое время провел в деревне, работая над поэмой «Тишина», а с осени занялся журналом, в котором обнаружилось немало перемен. Первое, что бросалось в глаза, это оскудение беллетристического отдела. Две повести Тургенева, одна Толстого, одна пьеса Островского – вот, пожалуй, и все, что дали в журнал участники «обязательного соглашения» в 1858 г.; держался отдел произведениями литераторов второго эшелона, из новых молодых авторов выделялся самобытным талантом Николай Успенский. Правда, в отделе критико-библиографическом появился Н.А. Добролюбов, чьи статьи были замечены сразу, и уже к концу года он стал постоянным сотрудником журнала.

      Постепенно влияние новых сотрудников, Чернышевского и Добролюбова, на редакционную политику «Современника» становилось все заметнее. По предложению Чернышевского была радикально изменена структура журнала: вместо прежних пяти отделов («Словесность», «Науки и художества», «Критика», «Библиография» и «Смесь») теперь стали два: «1. Словесность, науки и художества» и «2. Критика и библиография». Такая рубрикация, объединившая вместе сочинения художественные, публицистические и научные, соответствовала представлению о литературе как общественном явлении, одной из главных задач которой мыслилось отражение общественной проблематики. Эти идеи, утверждавшиеся в работах Чернышевского, разделялись всеми молодыми сотрудниками редакции.

      Некрасов, ориентировавшийся в прежние годы на качественную беллетристику как основу успеха журнала, постепенно начинал больше доверять своим молодым сотрудникам и не сразу, но согласился, что новое «направление» обеспечивает его успех не в меньшей степени. Потому что это направление отвечало запросам читателей «Современника», представленных в массе той самой радикальной молодежью, которая с такой готовностью и доверием приняла его стихи и которая становилась все более заметной общественной силой.

      Однако доверия и симпатии Некрасова к молодым никак не разделяли старые сотрудники, члены кружка, сложившегося еще во времена Белинского. В их журнал, в их круг пришли люди другого, нового поколения, иного социального слоя – разночинцы, со взглядами более радикальными не только на жизнь общества, но с чуждыми понятиями обо всем, прежде всего об искусстве. Их взгляды ни в чем не совпадали с тем, что составляло смысл жизни и искусства для старших. Размежевание было резким, потому что ни писания, ни взгляды, ни манеры молодых не устраивали друзей поэта, а их неприязнь к пришельцам понемногу стала переходить и на самого Некрасова, который на протяжении лет пытался удерживать мир между своими сотрудниками. Приглашение в журнал молодых и оказываемое им доверие представлялось старым друзьям изменой, а проявляемые Некрасовым дружеские чувства к ним самим они считали лицемерием и обманом. Многолетние связи рушились: