Время последних. Мария Артемьева
Читать онлайн книгу.
будильник – вещами он не дорожил и унес немного.
Минималист в бытовом отношении Туров не мог себе представить, чтобы мужчина обладал бОльшим количеством барахла, чем в комнате девять было разбросано по полу и брошено без всяких сожалений.
Туров вошел и остановился возле письменного стола. На книжной полке тускло сияла видеорамка. Туров повернул снимок лицом к себе. Светловолосая женщина с мальчиком на руках напряженно смотрела в кадр и робко, неуверенно улыбалась. У мальчика был испуганный взгляд. Он часто моргал. Батарейка видеорамки уже подсела, и улыбка женщины то и дело «плыла», а лицо ребенка застывало с закрытыми глазами. Как будто он был мертв.
Неприятный эффект. Туров выключил рамку: женщина с мальчиком исчезли.
На столе в беспорядке валялись какие-то папки, бумаги и карты. Туров окинул их равнодушным взглядом, и вдруг заметил возле экрана связи, висящего над столом, синюю пластиковую карточку-идентификатор.
Туров удивился: обитатель комнаты мог, разумеется, оставить после себя весь этот развал, склад личных вещей, если он ими, например, не дорожил… Но забыть карточку-идентификатор?! Какой, интересно, человек сумел бы без нее обходиться? Туров не мог себе этого вообразить.
Идентификатор – это деньги, это медицинские и личные данные, это профессиональные дипломы, связь… Ни в больницу, ни на другой участок человек без идентификатора просто не попал бы. Да что там! И покинуть Гайю без идентификатора непросто: кто и как выдал бы этому растяпе билет? И, собственно, какой осел захотел бы таких заморочек на свою голову – по доброй-то воле?!
Туров, полный сомнений и удивления, рассмотрел идентфикатор: молодой белобрысый парень в темном свитере ручной вязки с характерным норвежским узором. «Торнстен Свёдеборг, Евросоюз, 22-16-n-25» гласили выпуклые серебряные буквы, выдавленные на пластике.
– Кто такой Торнстен Свёдеборг? – спросил Туров своего напарника перед началом вечернего сеанса общения с регистратором Базы. Это был вопрос в лоб.
Унбегаун, готовясь к внесению поправок в данные, как всегда, без особого пиетета («Я не любитель ритуалов» – утверждал он), как раз намеревался откусить от весьма замысловатого трехслойного бутерброда с палтусом и семгой, закрепленной в виде паруса на гигантской лодье – половинке батона – деревянными спицами.
Туров задал свой вопрос – Унбегаун поперхнулся, закашлялся. Жирная семга улетела в экран связи, а палтусом вымазало контактный дисплей.
– Не знаю я никаких Толстенов! – зашипел Унбегаун на Турова, спешно вытирая с дисплея палтуса.
– Торстена! – шепотом уточнил помогавший ему Туров под вопли дежурного с Базы: «Вы почему экран закрыли?! Я вам этого так не оставлю, 17-й участок! Вы что там все, с ума посходили?!»
– Торстена Свёдеборга не знаешь?
– Да! – сердито отвечал Унбегаун, оттирая Турова с его разговорами подальше от экрана связи.
– А как же ты его можешь не знать, если он на 17 участке техником-программистом работал?
– Так,