©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      Предисловие

      Чудесное всегда с нами рядом, но мы не замечаем его. Оно пытается говорить с нами, но мы не слышим его, потому что оглохли от грохота безбожной цивилизации. Оно идет с нами рядом, дышит нам прямо в затылок. Но мы не чувствуем его, ибо наши чувства притупились бесчисленными соблазнами века сего. Оно забегает вперед и заглядывает прямо в глаза, но мы не видим его. Мы ослеплены своим ложным величием – величием человека, могущего переставлять горы без всякой веры, лишь с помощью бездушного технического прогресса. А если вдруг увидим или услышим, то спешим обойти стороной, сделать вид, что не заметили, не услышали. Ведь в тайнике своего существа мы догадываемся, что, приняв ЧУДО как реальность нашей жизни, мы должны будем изменить свою жизнь. Мы должны стать неприкаянными в мире сем и юродивыми для разумных мира сего. А это уже страшно или, наоборот, так смешно, что хочется плакать.

      Погиб при исполнении

      Некриминальная история

      Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.

      И когда уже кончит над всеми, тогда возглаголет и нам: «Выходите, – скажет, – и вы! Выходите пьяненькие, выходите слабенькие, выходите соромники!» И мы выйдем все, не стыдясь, и станем. И скажет: «Свиньи вы! Образа звериного и печати его; но приидите и вы!» И возглаголют премудрые, возглаголют разумные: «Господи! Почто сих приемлеши?» И скажет: «Потому их приемлю, премудрые, потому их приемлю, разумные, что ни единый из сих сам не считал себя достойным сего…»

      Было уже десять часов вечера, когда в епархиальном управлении раздался резкий звонок. Только что прилегший отдохнуть Степан Семенович, ночной сторож, недовольно ворча: «Кого это нелегкая носит?», шаркая стоптанными домашними тапочками, поплелся к двери. Даже не спрашивая, кто звонит, он раздраженно крикнул, остановившись перед дверью:

      – Здесь никого нет, приходите завтра утром!

      Но за дверью бесстрастный голос ответил:

      – Срочная телеграмма, примите и распишитесь.

      Получив телеграмму, сторож принес ее в свою каморку, включил настольную лампу и, нацепив очки, стал читать: «27 июля 1979 года протоиерей Федор Миролюбов трагически погиб при исполнении служебных обязанностей, ждем дальнейших указаний. Церковный совет Никольской церкви села Бузихино».

      – Царство Небесное рабу Божьему отцу Федору, – сочувственно произнес Степан Семенович и еще раз перечитал телеграмму вслух. Смущала формулировка: «Погиб при исполнении…» Это совершенно не клеилось со священническим чином.

      «Ну там милиционер или пожарный, в крайнем случае сторож, не приведи, конечно, Господи, это еще понятно, но отец Федор?» – пожал в недоумении плечами Степан Семенович.

      Отца Федора он знал хорошо, когда тот еще служил в кафедральном соборе. Батюшка отличался от прочих клириков собора простотой в общении и отзывчивым сердцем, за что и был любим прихожанами. Десять лет назад у отца Федора случилось большое горе в семье – убит был его единственный сын Сергей. Произошло это, когда Сергей спешил домой порадовать родителей выдержанным экзаменом в медицинский институт, хотя отец Федор мечтал, что сын будет учиться в семинарии.

      – Но раз выбрал путь не духовного, а телесного врача, все равно – дай ему Бог счастья… Меня будет на старости лечить, – говорил отец Федор Степану Семеновичу, когда они сидели за чаем в сторожке собора. Тут-то их и застала эта страшная весть.

      По дороге из института увидел Сергей, как четверо парней избивают пятого прямо рядом с остановкой автобуса. Женщины на остановке криками пытались урезонить хулиганов, но те, не обращая внимания, уже лежащего молотили ногами. Мужчины, стоявшие на остановке, стыдливо отворачивались. Сергей, не раздумывая, кинулся на выручку. Кто его ножом пырнул, следствие только через месяц разобралось. Да что от этого проку, сына отцу Федору уже никто вернуть не мог.

      Сорок дней после смерти сына отец Федор служил каждый день заупокойные обедни и панихиды. А как сорок дней прошло, стали частенько замечать отца Федора во хмелю. Бывало, и к службе приходил нетрезвым. Но старались не укорять, понимая его состояние, сочувствовали ему. Однако вскоре это стало делать все труднее. Архиерей несколько раз переводил отца Федора на должность псаломщика, для исправления от винопития. Но один случай заставил владыку пойти на крайние меры и уволить отца Федора за штат.

      Как-то, получив месячную зарплату, отец Федор зашел в рюмочную, что находилась недалеко от собора. Завсегдатаи этого заведения относились к батюшке почтительно, ибо по своей доброте он потчевал их за свой счет. В тот день была годовщина смерти сына, и отец Федор, кинув на прилавок всю зарплату, приказал угощать всех, кто пожелает, весь вечер. Буря восторгов, поднявшаяся в распивочной, вылилась в конце пьянки в торжественную процессию.