Главная площадь столицы Эвереста от края до края заполнилась народом. Пестрели дорогими шелками расположенные вдоль домов стенды с уютными навесами, в которых еще с утра заняли свое место богачи, смело отдавшие по пять золотых за подобное удовольствие и комфорт. Играл духовой оркестр, а в центре площади на высоком помосте стояла сцена, на которой велись последние приготовления. Среди богачей можно было заметить лиц влиятельных и важных. Это были директора, купцы, почетные старцы, начальники и прочая знать, величавшаяся в простонародье «высшим светом». Выходцы из этих кругов занимали первые ряды во всех церемониях и представлениях, пытаясь насытить свою несоизмеримую жажду развлечений и безграничного пафоса. Чуть вглубь сидели лица менее значительные, но от этого не менее примечательные, владельцы таверн и магазинчиков вперемешку с учредителями мелких предприятий и кооперативов. Ну и на последних, третьих и четвертых рядах сидели работяги без собственных капиталов, но с чистой совестью – директора школ, аптек, гильдий и многих других организаций, где работали честные люди с окладом каких-нибудь тридцать золотых. Все четыре ряда, расположенные под занавесом были заметно выдвинуты к центру площади, сцене и никого не заботило, что навесы могли просто-напросто мешать смотреть выступления другим людям – огромному количеству люда из низов рабочего класса, беднякам, закрывая плотным материалом куски сцены. Естественно для обычных мужичков с женами не было предусмотрено мягких скамей и прохлады навесов, и люди сбившись в плотную единую массу, собирались провести все выступление на ногах, в толчее и дискомфорте, наблюдая за представлением с почтительного расстояния. Самые проворные из них – в основном подростки, залезли на крыши домов и уже оттуда наблюдали за площадью, остальные же довольствовались подоконниками и узкими проходами меж домами, поочередно влезая друг другу на плечи,