Конечно, усадьба особым образом защищена, но во Взломе совсем не обязательно знать, что группа защитников сошла в Дарницыно: противник тоже умеет делать выводы.

      К тому времени, как они вышли из электрички, уже совсем стемнело. На здании вокзала горели фонари, а площадь перед ним была тускло освещена. Несколько многоэтажек весело светились окнами. Старые бревенчатые дома притулись по обе стороны от новостроек, будто дряхлые старушки рядом с молодыми внуками. В этих домишках почти не было света, только кое-где мелькали голубые отблески телеэкранов. Динина бабушка тоже всегда экономила электричество и, если смотрела телевизор, гасила в комнате свет.

      Девушке почему-то стало невообразимо тоскливо, она в тревоге оглянулась по сторонам.

      – Нам туда, – мягко проговорил Леня, взяв ее под локоть.

      – Да, я помню, – очнулась Дина.

      Лида, которая еще до конца не проснулась, близорукими глазами вглядывалась в темноту: в той стороне, куда указывал Леонид, не горел ни один фонарь.

      Они не стали переходить по лестнице, а спустились с платформы в самом ее конце, спрыгнув прямо на рельсы. Сквозь протоптанную тропинку (народ не любил ходить правильными, но длинными путями) прошли между двух покосившихся бетонных плит забора. Дорожка направо вела к станции, а слева нависала ржавая стена давно не функционирующего элеватора. Двинувшись влево, за эту стену, прошли по каким-то железякам, по незамерзающей, смешанной со снегом, грязи, вышли на небольшую улочку и на обочине обнаружили обещанный транспорт – полуразбитый, с заляпанным номером, «Запорожец».

      Лида с Леней залезли назад, Дина села рядом с водителем. Седоватый крепкий мужчина с короткой стрижкой приветливо поздоровался, но не представился.

      – Жуть, а не поселок, – проговорила Лида.

      – Нормальное Подмосковье, я много лет в таком жил. Это только по вечерам скучно, – ответил Леонид, – а вообще тут неплохо. Тишина, никакой суеты, толчеи, как в Москве. Особенно летом, вот увидишь – леса кругом.

      Водитель молчал, и разговор утих сам собой. Вскоре и поселок, и несколько небольших деревушек остались позади. Дине теперь казалось, что кругом один только лес. Но вот снова показались деревянные домики – заброшенные на зиму дачи. Проехали их, а еще через пятнадцать минут «Запорожец», свернув с извилистой дороги, остановился возле так называемой «усадьбы». Они вылезли, поблагодарили водителя, и машина, с трудом развернувшись на узко расчищенной дорожке, растаяла в темноте.