Андрюха Зотов заработал кучу денег. Именно заработал, а не украл, именно кучу, а не миллионы, и именно денег, а не рублей. Год назад покинул он родной городок поселкового типа, где бесплатно трудился на речной верфи, и, поддавшись на уговоры дружбана-товарища, направился в далекую страну Грецию собирать клубнику.

      Почти два месяца честно отгорбатился Андрюха на иноземных полях, но когда пришла пора расплаты, удержали с Андрюхи за визу, дорогу и скудный пансион две трети от обещанных шестисот долларов, и рухнули его мечты о большой золотой печатке до локтя и о шикарной, чтоб вся улица содрогнулась и натужно охнула, свадьбе с Надюхой.

      Так что, сидели они с дружбаном-товарищем в греческом баре, распивали на двоих большую светлую бутылку местного анисового самогона и закусывали мятой клубникой из полиэтиленового пакета. А поставленные барменом на стол две глиняные тарелки, расписанные нимфами и кентаврами, игнорировали настолько презрительно, что больше бармен к их столу не подходил, лишь через плечо с опаской оглядывался. И не зря оглядывался, потому что грустно и погано было им на душе, и выплеснулась эта грусть наружу битьем красивых исторических тарелок и неприятно ухмыляющихся, некрасивых греческих лиц.

      А у них в Греции так глубоко и искренне грустить, оказывается, не принято. Но удалось Андрюхе оторваться от погони, бросив на произвол судьбы не столь резвого дружбана-товарища, извивавшегося в руках полицейских с неуместно-торжествующим криком: «Ага-а-а-а, гады-ы-ы-ы! Все равно не возьмете!» И брел он на следующее утро по пересеченной гористой местности, и так бы и брел, сам не зная куда, если бы не встретил на пустынной дороге соотечественника Серегу в черном, похожем на маленький танк джипе.

      И Сереге Андрюха по самый последний гроб благодарен, потому что отвез его Серега в небольшой приморский городок с бессмысленным названием Александропулос и помог устроиться сварщиком на судоремонтной рыбацкой верфи за целых пятьсот долларов в месяц. И сам обо всем договорился с начальником всех сварщиков – потомственным древним греком Мыколой Ковальчукакисом из Мариуполя, и обещал проследить, чтобы Андрюху не обижали. А потом уехал, не назвав фамилии и адреса, чтоб знать, куда варенье и грибы посылать, и даже на пол-литра за помощь с Андрюхи не вытряс.

      Там и проработал Андрюха почти год, общаясь, в основном, с ржавым металлом пламенным языком резака и электрода, и чтобы не забыть родную речь, писал он Надюхе ежемесячно письма и по три раза вслух перечитывал. А потому как благородная и загадочная, и даже чем-то грозная Серегина личность, напоминающая любимого в детстве героя из фильма «Зорро», произвела на Андрюху неизгладимое впечатление,