Мой телефон 03. Мария Ким
Читать онлайн книгу.
отмахивается первый номер, – меня так один доктор научил. Вот он любые двери выносил, даже звонить не пытался… Правда, там дури было немерено.
По лестнице Костик поднимается медленно, с одышкой. Тяжело, наверно, носить в себе такую мощь, думаю я, резво перебирая ногами следом. Больные всегда занимают последние этажи хрущевок, замечено с годами практики. Пока мы поднимаемся на пятый этаж, в моей голове проносятся факты из нехитрой биографии фельдшера: родился и жил в неблагополучном цыганском районе, после школы сходил в армейку, затем год проработал грузчиком и решил «повидать жизнь», для чего устроился на скорую, когда были еще вакансии санитаров. Сообразительность его приметило начальство и направило на учебу в колледж. После колледжа продолжил работу в качестве фельдшера. По приобретении семилетнего стажа то же начальство предложило ему выучиться на врача, но Костик отказался, сославшись на то, что для доктора он туповат и вообще хороший фельдшер лучше, чем плохой врач. На женщин Костик был слаб, но преимущественно на толстушек. Женщины станции Костика любили, и, наверное, каждая из них в свое время пыталась затащить его в ЗАГС, однако, несмотря на их усилия, двадцативосьмилетний фельдшер до сих пор оставался холостяком.
Звонок в дверь. «Открываем!»
– Что у нас случилось? Сколько лет? Год? Давно живот болит? – по лицу Костика видно, что детей он любит чуть больше, чем беременных. – Не знаю. Может, чего съел. А может, аппендицит. Да не знаю я! Нет, таблетку дать не могу. Могу отвезти к хирургу. Поедете? Тогда собирайтесь.
Сущность своей работы сам Костик описывал просто-«заходим, хватаем выживших и валим»: доехать до адреса, осмотреть больных, забрать нуждающихся в госпитализации, сдать в стационар, взять следующий вызов. За сутки он успевал обслужить, наверно, больше адресов, чем вся линия. Премию ему за это никто не обещал, но фельдшер придерживался принципа «раз вышел на работу – работай».
– Усаживайтесь поудобнее, ребеночка держите крепче. Просьба одна – держитесь. – И захлопывает дверь. Леха протестующе высказывается в смысле «сломаешь».
– До нас десять лет сломать не могли!
Леха мычит, то ли соглашается, то ли осуждает и заводит мотор.
Я старательно не смотрю на дорогу, Костик звонит маме, объясняя порядок лечения какого-то дальнего родственника: «Мочегонные средства… и аспаркам, Леха, включи люстру, если уж по встречке едешь! Да, мам, мы тут больного везем. Леха, ну е-мае, у меня там ребенок, а не дрова! Почему я все еще сирену не слышу? Мы на мигалках хоть гоним или на характере?»
– Я на этой телеге с 95-го! – отзывается Леха. – Я тут, мать его, каждое колесо чувствую! Все просчитано до миллиметра! – заявляет он и в доказательство своих слов резко тормозит в двух миллиметрах от соседнего бампера.
– Да твою ж мать рот наоборот! – Костик восхищается и негодует одновременно. – Как ты прям любишь эти бампера! И чем дороже тачка, тем ближе к жопе, да, Лех?
Леха довольно улыбается, виртуозно лавируя между пешеходами на зебре.
В детской больнице к дежурному хирургу выстроилась очередь из дошкольников. Дети