–Итак, разрешите мне взять слово на правах старшего по положению? – спросил принц, когда наконец всё успокоилось и Реджинальд с Кароль спустились в зал. – Уважаемые Филипп и Элиза Касаргонда, я хочу вас уведомить, что сегодня ваша дочь Кароль Касаргонда стала собственностью графа крови Реджинальда Гей Кэроса, о чём засвидетельствовано в настоящем документе и подписано здесь присутствующими, в первую очередь мною, принцем крови Генри фон Гей де Ханзором, – принц сделал лёгкий кивок головой, затем указал на Трегира и произнёс: – Великим герцогом младшим Трегиром фон Гей де Лайнандером, – Трегир привстал, кивнул, – графом крови Лауром Гей Хейгером и графом крови Джоймисом Гей Кельвингом. Документ составлен в трёх экземплярах, один остаётся у вас как у родителей собственности, второй – у владельца, господина Реджинальда, третий передаётся в комитет по охране собственности.

      –Королевская семья. Всё-таки она нас настигла, королевская семья… – простонал Филипп. Он тупо смотрел на переданный ему документ.

      –Мне Кароль говорила, – негромко начал Реджинальд, – что вы, Филипп, мечтаете о новой машине марки «Форд». Как мне кажется, мы правильно выбрали цвет и модель. Вот ключи от машины, она стоит под окном. Это мой выкуп за вашу дочь.

      –Я не продаю дочь за машину… – глухо проговорил Филипп.

      –Что ж, ваше право. Я только исполнил обычай нашей страны. Вы можете осмотреть машину позже, можете её продать, сжечь, подарить. Все документы оформлены на ваше имя. Она ваша. Элиза, возьмите, пожалуйста, документы и ключи.

      –Всё готово, господин Реджинальд, – в комнату вошёл молодой человек в рабочем комбинезоне.

      –Спасибо, Симоне. Господа Касаргонда, я хочу вас уведомить, что теперь на дверях вашего дома установлена моя эмблема. Хочу вам напомнить: поскольку ваша дочь находится в моём распоряжении, то и вы находитесь под моим покровительством. Кажется, это всё. Теперь можно выпить шампанского и по домам.

      –Господин Реджинальд, спасибо за машину и объявленное покровительство. Я хочу вас спросить, могу ли я собрать вещи своей дочери? И вы нам дадите время попрощаться с ней наедине? – Элиза соблюла все правила приличия для данного случая.

      –Успеется, – улыбнулся Реджинальд и подал ей бокал шампанского.

      Анжелика удивлялась, почему за всё время Кароль не попыталась ни успокоить своего отца, ни перекинуться словом с матерью.

      –Потому что она собственность. У неё теперь и права голоса нет в присутствии хозяина, – пояснил ей позже Трегир.

      –Так как же тогда комитет, родители могут убедиться, что их дочери живётся хорошо?

      –Комитетчики, как и родители, имеют право на приватную беседу. Кроме того,