– Что происходит?

      – Не сердись.

      – Я не сержусь, – (Это была правда.) – Просто не понимаю.

      Джина сказала:

      – Я дала тебе все шансы исправить положение. А ты продолжал в том же духе, словно ничего не изменилось.

      Что-то случилось с моим чувством равновесия: почудилось, что меня качает, хотя я стоял совершенно ровно. Джина выглядела совсем убитой. Я протянул к ней руки, словно мог утешить.

      – Почему ты не говорила, что я тебя обидел?

      – Надо было говорить? Ты слепой?

      – Наверное.

      – Ты не ребенок. И не дурак.

      – Я честно не знаю, что должен был делать.

      Она горько рассмеялась.

      – Конечно, не знаешь. Ты просто начал относиться ко мне как… к тягостному обязательству. В чем же тебе себя винить?

      Я повторил:

      – Начал относиться как… Когда? Ты про последние три недели? Ты же знаешь, что бывает, когда я монтирую. Я думал…

      Джина заорала:

      – Я не про твою долбаную работу!

      Мне захотелось сесть на пол, чтобы прийти в себя; но я побоялся, что меня неправильно поймут.

      Она произнесла холодно:

      – Не загораживай дверь. Мне страшно.

      – Что я, по-твоему, сделаю? Посажу тебя под замок?

      Она не ответила. Я протиснулся мимо нее в кухню. Она повернулась и стала в дверном проеме, лицом ко мне. Я не знал, что говорить. С чего начать.

      – Я люблю тебя.

      – Предупреждаю, не заводись.

      – Если я наделал глупостей, дай мне возможность исправиться. Я постараюсь…

      – Самое ужасное – это когда ты стараешься. У тебя на роже написано, как тебе тяжело.

      – Мне всегда казалось, что я…

      Ее глаза смотрели на меня: темные, выразительные, немыслимо прекрасные. Даже сейчас они пронзали насквозь, мешали думать, чувствовать, превращали меня в беспомощного, растерянного ребенка. Но ведь я всегда был начеку, всегда обращал внимание. Как это могло случиться? Когда я недосмотрел, где? Мне хотелось спросить место и точное время.

      Джина отвела взгляд.

      – Теперь поздно что-либо менять. Я познакомилась с другим. Уже три месяца с ним встречаюсь. Если ты и этого не заметил… то как тебе еще намекать? Привести его домой и трахнуться у тебя на глазах?

      Я закрыл глаза. Мне не хотелось слышать этого шума, который только все усложняет. Я проговорил медленно:

      – Мне все равно, кто у тебя был. Мы можем…

      Она сделала шаг ко мне и заорала:

      – Мне – не все равно! Эгоист! Придурок! Мне – не все равно!

      По лицу ее бежали слезы. Я силился хоть что-то понять, но по-прежнему хотел