Волны, в которых мы утонули. Бриттани Ш. Черри
Читать онлайн книгу.
под которую они танцевали на свадьбе, но обычно мама была слишком уставшей, чтобы танцевать с ним.
– Потанцуй со мной? – спрашивал он.
– Не сегодня. У меня болит голова, Эрик, – отвечала она.
Она не знала об этом, но я видела, что папа всегда хмурился, когда она уходила.
– Я люблю… – говорил он, глядя ей в спину.
– …тебя, – по привычке бормотала она.
Она поднимала глаза в сторону лестницы, видела меня и хмурилась. Глядя на меня, она всегда хмурилась, как будто я была трещиной на семейном портрете.
– Иди спать, Мэгги Мэй. Завтра рано вставать на учебу.
Иногда она стояла и смотрела на меня, словно ждала, что я скажу ей что-то в ответ. А потом, когда я молчала, она вздыхала и уходила, еще более уставшая, чем минуту назад.
Тяжело было осознавать, как сильно я ее изматывала.
Было еще тяжелее сознавать, как сильно я сама себя измотала.
– Все хорошо, дочка? – спросил папа, заглядывая ко мне в спальню.
Я улыбнулась.
– Хорошо, хорошо. – Он потер рукой седеющую бороду. – Время шуток?
Мой отец был ботаником в хорошем смысле этого слова. Он был профессором английского языка в Университете Харпер-Лейн и знал о литературе больше других. Но настоящий его талант заключался в том, что он знал самые ужасные шутки на всем белом свете. Каждый вечер он рассказывал мне что-то ужасное.
– Что можно найти на кухне у Чарльза Диккенса? – Он похлопал себя по ногам, изображая барабанную дробь, и закричал: – «Лучшее из тимьяна, худшее из тимьяна»[8]!
Я закатила глаза, хотя это была самая смешная шутка, которую я когда-либо слышала.
Он подошел ко мне и поцеловал меня в лоб.
– Спокойной ночи, Мэгги. Земля вертится, потому что твое сердце бьется.
Каждую ночь, лежа в постели, я слушала, как Кельвин играет у себя в комнате. Он всегда засиживался допоздна. Он либо слушал музыку, либо делал уроки, либо проводил время со своей девушкой Стейси. Я всегда знала, когда она была у нас, потому что она хихикала, как безумно влюбленная девчонка. Они встречались уже так долго, что даже носили кольца обещания, которые связывали их навеки.
Около одиннадцати вечера я просыпалась и слышала, как Шерил на цыпочках выскальзывает из дома, к своему парню Джордану. Джордан был классическим плохим парнем, о которых я читала во многих книгах. Шерил было лучше всего без него, но я не могла сказать ей об этом. Даже если бы и могла, она не стала бы меня слушать.
За последние годы каждый из членов моей семьи нашел определенный способ обращения со мной и моим молчанием. Кельвин стал одним из моих лучших друзей. Они с Бруксом проводили со мной много времени. Мы играли в видеоигры, смотрели фильмы, которые нам нельзя было смотреть, и раньше всех находили лучшую музыку на свете.
Мама закрылась от меня, когда поняла, что я больше не буду говорить. Она уволилась с работы, чтобы обучать меня на дому, но в основном говорила со мной только о том, что было связано с учебой. По правде говоря, мне казалось, она винила себя в том, что со мной произошло. Ей было сложно видеть меня каждый день, и поэтому
Аллюзия на «Повесть о двух городах» Чарльза Диккенса. («Это было лучшее изо всех времен, это было худшее изо всех времен».) Слово «thymes» (тимьян,