Ветер плодородия. Владивосток. Николай Задорнов
Читать онлайн книгу.
провисают со щек пышными клочьями. Сильное лицо, свежее и молодое. Дорогой мой! Спаситель мой! Старый спутник и товарищ по скитаниям и по плену в Гонконге Александр Сергеевич Мусин-Пушкин, спаситель Сибирцева. Стоял на коленях в лазарете на английском корабле над умирающим от холеры Алексеем и выходил его. А потом, в Петербурге, за городом, в деревянном особняке при заводе, рассказывал про него отцу и матери, отдыхая в глубоком кресле. Говорил много утешительного, слушали его родители со вниманием, был он скромен; про Алексея, оставшегося в Лондоне, чересчур не распространялся. Каждое слово его, как рассказывали потом, ловил присутствовавший там же Васенька Керженцев, родной брат Веры и Наташи, влюбленный в Алексея, как и его сестра. Как радостно им было видеть Пушкина! И как больно теперь вспоминать Алексею.
Да, это он, Александр Сергеевич, с его усами, переходящими в бакенбарды, и с повелительным взглядом!
– Здорово, кума!
– На базаре была! – встречаясь, кричали и обнимались матросы.
– Маслов! Ваше благородие. Ты произведен? Офицер?
Все горды, из рядовых, свой брат. Стал сначала унтером, а теперь офицером.
– Запевай, братцы, поздравительную!
– Собакин! А ты откуда взялся? Ты же ушел на «Америке»?
– А Сизов тоже произведен Евфимием Васильевичем. Только его тут нет.
– Кто бы мог предполагать, что курьером, которого мне велено было ожидать, окажется товарищ мой, Алексей Николаевич Сибирцев! Как я рад! – говорил Пушкин в миниатюрном салоне при капитанской каюте. – Алеша… Лешка, Лешка.
Долго Сибирцев находился под начальством Пушкина, а теперь Александр Сергеевич со своим кораблем поступал в его распоряжение.
– Куда, когда?
– Завтра же. В Китай, к графу Путятину. В жаркие края, в теплые моря, туда, Александр Сергеевич, где нефритовая башня весны. Но давайте сначала зайдем в Императорскую гавань. Я придумал, снизойдите. Я намерен сделать спекуляцию. Без взяток с иностранцами дела не сладишь. А чем военный моряк может потрафить? В заливе Хади еще толстые льды должны быть. Мы напилим и возьмем с собой для тайных коммерческих целей. Согласны?
– Куда ни шло! – Пушкин, зная жизнь в колониях, сразу постиг намерение Алексея и оценил его сметку. С кем поведешься, от того и наберешься.
– Можно ли взять полный трюм льда? В Императорской гавани…
– По моим предположениям, там бухта Паллады забита льдами. Опять афера. Вы – авантюрист. Янки! Как и следует ученику Сайлеса Берроуза, – снисходительно покачав большой головой, добавил Пушкин. – Опять хотите в британскую тюрьму…
– Наоборот.
– Я готов поверить, что вас не зря в колонии посадили под арест за спекуляцию оружием в Кантоне. Вы молодой, да ранний. У вас есть склонность к бизнесу. – Он уж не стал поминать приключения Сибирцева в Африке и в Лондоне, о которых сам толком ничего не знал.
– Чем же плохо? На этот раз спекуляция льдом. Поддержим свою репутацию перед сынами Альбиона. Я рискую честью мундира. Берем