Уроборос. Этери Чаландзия
Читать онлайн книгу.
на плоскую банку с золотыми рыбками на этикетке. Взяла. Войдя в квартиру, Нина, как была, в одежде и не снимая сапог, прошла через комнату и отдернула шторы. Присыпанный снегом собор стоял на месте. Нина любила его, как любят живое существо, друга или собаку. Она знала, что с наступлением вечера подсвеченные направленным светом купола и колонны смешаются со сном, география мест потеряет значение, она провалится в подушку и улетит так далеко, как только возможно.
Нина усмехнулась и отошла от окна. Она была из тех, кто при первых признаках испуга предпочитают бежать и прятаться. Норовят затеряться в обновленном пейзаже, потерять связь с жизнью и разминуться сами с собой. Даже Егор не смог отучить ее от этого. А может, именно он к этому и приучил?
Питерская квартира когда-то принадлежала его сестре. Она вышла замуж, переехала, но квартиру оставили. Иногда сдавали знакомым, иногда останавливались сами. В большом, пустом и светлом помещении всегда было ровно столько вещей, сколько нужно. Ни больше, ни меньше. Несколько тарелок, стаканы, бокалы, приборы, сковорода с кастрюлей на кухне. Старый телевизор на подоконнике. Хорошая ванная в белом кафеле. Большая кровать. Шкаф с постельным бельем и махровыми полотенцами. Два десятка книг на полу. Все. Вторая комната и вовсе была пустой.
Нина разобрала вещи, достала свою турку и поставила на огонь. Она везде возила ее с собой, игнорируя насмешки Егора. Когда-то турка принадлежала Нининой прабабке, потом, как-то под шумок, Нина сбондила ее у зазевавшихся родственников. Добыча вряд ли чего-то стоила, но была дорога Нининому сердцу. В форме тюльпана, маленькая, на одну чашку, с длинной тонкой ручкой. Медь на боках потускнела, подкоптилась, а темное нутро терпко пахло молотым зерном. Отполированная десятилетиями ручка темного дерева лоснилась и сама собой ложилась в ладонь. Нине нравилось смотреть на вскипающую пенку и держать турку за самшитовый хвостик так, словно в последний момент та собиралась сбежать с огня. Было что-то успокаивающее в этом предмете и процессе. И странные мысли приходили в голову, пока варился кофе.
Нина умылась и переоделась. Нарезала хлеб, открыла банку со шпротами, выложила на тарелке хоровод из тощих рыбок. Налила вина и села у окна. Надо было хоть на время дать отдых голове. В конце концов, она оказалась там, где хотела. Радуйся!
Она уехала. Могла себе позволить. Он, даже если бы и мог, вряд ли бы куда-нибудь сорвался. Егор всегда с трудом понимал это желание – сбежать, свалить, переменить остановку. Зачем? Лишь бы не оставаться на месте? Спешить, создавая иллюзию движения, не меняя ничего ни в себе, ни в своей жизни? Забиться куда-то в щель, чтобы там, в добровольном уединении выпустить всех своих демонов на свободу и дать им волю безнаказанно терзать тебя? Глупо.
Но он все еще был сильно связан с ней. Волновался, как добралась. Смогла ли войти в квартиру? Справилась ли с газовой колонкой? Опасался ли он, что Нина там не одна? Что на самом деле, едва отвернувшись от него, вздохнула с облегчением и вошла