Настоат. Олег Константинович Петрович-Белкин
Читать онлайн книгу.
как пахнет деревом и цветущей сиренью. Да, я еще сплю; я в мягкой, уютной кровати… На мне пижама, любимый брелок и бабушкины шерстяные носки… Вот я и дома. В соседней комнате мама готовит яичницу – Боже, какой аромат! Скоро уже завтрак, осталось потерпеть самую малость… Как хорошо, что сегодня нет школы!
Мама, любимая, дорогая! Какой красивый у тебя по выходным голос. Ну вот, я снова плачу…
Отражаясь в каплях росы, восходит яркое солнце.
Глава VII
Desine sperare qui hic intras[24]
Говорят, когда-то над этими землями еще не шел бесконечный ледяной дождь… И это, конечно, чистая правда! Она прекрасно помнила ту бескрайную, поросшую кустарником и душистыми цветами равнину, что утопала в обжигающем солнце, задорно улыбавшемся с безоблачного неба. А вечерами на обильные, благословенные земли нисходила прохлада, и в сумраке сгущавшейся ночи зажигались жемчужные, призывно мерцавшие звезды. Свежий бриз с тихо шепчущего, ласкового, хранившего дневное тепло океана заботливо укрывал ее своими крылами, а длинные, непослушные пряди волос развевались по ветру – и шесть сестер ее, любимых сестер, тщетно пытались заплести их в длинные косы.
Все вместе резвились они в лазурном свете Луны, играли в прятки или гадали, а иногда – о, как это было прекрасно! – на востоке загоралась ее любимая, самая яркая и нежная из всех звезд на ночном небосводе. И знала она, что звездочка эта, всегда появлявшаяся вечером или под самое утро, но никогда – во глубине темной ночи, зажигалась для нее и только лишь для нее: она была хранительницей, верным и преданным другом. А может, ее бессмертной душою.
Ночами в степи горели костры, и дым их вздымался к бархатному, перламутровому небосклону. Ветер гулял над уставшей землею; искры кружились и затухали. Печально смотрела она, как их свет гаснет навеки, – смотрела и плакала; плакала, боясь повторить ту же участь. К утру она засыпала, и сквозь сон чудилась ей волшебная песня: «Губы твои – сладкий мед, взгляд – что дыхание жизни. Славься, царица! Славься, нареченная сотней имен – Офродетта, Иненна, Эрато и Фрейя».
Зимы были мягкими, снежными и короткими; а весной, накопив силы, природа вновь устремлялась к воскресшему солнцу – и простиравшаяся до горизонта равнина в одночасье покрывалась цветами. Плодоносные земли эти звались когда-то Итемом, и теперь, когда над уставшим, стареющим миром тысячелетиями проливается колкий, пробирающий до костей дождь, никто уже и не в состоянии припомнить путь к этому пленительному, райскому месту. Говорят, нас изгнали оттуда – но кто это сделал и почему, ответить уже невозможно.
О, сколько путешественников, первопроходцев, пророков, мечтателей сгинуло в поисках сего чудесного сада – и лишь Иненна, родная и ненаглядная дочь тех земель, не питала иллюзий: она знала, что искания с самого начала обречены на неудачу, ибо Итем – мир счастливого и беззаботного детства – никуда не пропадал и ни от кого не скрывался. Он превратился в Город, сожравший все, что было здесь прежде. Нет, не люди были изгнаны из благословенных земель рая; напротив: они сами изгнали Итем из своего
Оставь надежду, всяк сюда входящий