Морозный ветер атаки. Александр Тамоников
Читать онлайн книгу.
в селах, выгонять захватчиков на холод в чистое поле, выкуривать из теплых помещений и убежищ. С этой целью в немецкий тыл забрасывались диверсионные группы – разрушать и сжигать дотла населенные пункты, пригодные для постоя немецкой армии.
Напротив выделялся такой же переулок, в нем обозначились смутные фигуры – сержант Лазаренко и его часть группы. Разведчики залегли, лишь один силуэт колебался в морозном воздухе. Глеб оторвался от будки, показал на избу. Наблюдатель отозвался условным знаком: понял вас.
Несколько человек перебежали дорогу, присели под оградой, слились с сугробами. С другой стороны перебрались бойцы Лазаренко, разбежались по задворкам. Глеб отомкнул калитку и побежал, пригнувшись, к крыльцу.
– Вербин, за мной, остальным рассредоточиться…
У крыльца уже сидел на корточках сержант Лазаренко. За его спиной маячил кто-то еще – кажется, Гулыгин, вечно мрачный, язвительный, потерявший в Можайске всю семью, включая двух несовершеннолетних детей.
– Товарищ лейтенант, в избе местные мужики в количестве трех-четырех человек, – прошептал сержант. – Баба была, но ушла. У них настроение праздничное, с чего бы? Смеются, шутят, матом кроют. Это не партизаны. Хотите дорогу у них спросить? Так я и сам могу показать…
– Помолчи, Лазаренко. Людей распределил?
– Так точно, товарищ лейтенант.
– Кто там за тобой? Гулыгин? Пошли в дом, остальные пусть держат ухо востро. Поговорим с сельчанами, посмотрим, чем они тут дышат…
Бойцы затаились в огороде – визуально и не поймешь, что это люди. Небо покрывалось серостью. Рассвет в это время года – дело затяжное, муторное. Жизнь, казалось, теплилась лишь в одной избе. Остальная деревня помалкивала.
Глеб поднялся на крыльцо. Дверь, обитая войлоком, была не заперта. Шубин осторожно подал ее вверх, чтобы не скрипнула, приоткрыл. Четверо бойцов проникли внутрь. В сенях ступали мягко, чтобы не задеть развешанный инвентарь, составленные друг в друга баки и тазики. На гвозде висели березовые веники – видимо, в доме любили попариться. За дверью в горницу высилась большая русская печь, беленная известью. Электричество отсутствовало, горела керосинка. От печи исходило тепло – вовсе не повод расслабиться.
Шубин повернулся, сделал знак: на месте! Разведчики остановились. В горнице приглушенно беседовали люди.
– Слышь, Сергеич, – сипло бубнил один мужик, – поднимай народ, хватит дрыхнуть. Скоро немцы подъедут – встречать пойдем. Матрене я уже сказал, чтобы стол ломился – баба вроде правильная, все сделает, даст шумок, чтобы тащили свои заначки. Мы теперь тут власть, мужики, и надо вести себя грамотно, чтобы немчура другую не назначила, а нас к стенке не поставила. Кто их знает, что у них на уме, у этих добродетелей. Но без нашей помощи они не справятся – должны понимать…
– Петрович, а ничего, что ты при большевиках председателем сельсовета был? – ухмыльнулся собеседник. – Тебя и поставят первым к стенке, а?
– А сам-то?