Избранное. Том I. Дом на Пресне. Елена Черникова
Читать онлайн книгу.
Дерибасовской. Я первые дни провела в ступоре, будто застряв туристским лицом в овальным вырезе фанеры «Одесса». Лишь чрезвычайное изумление могло довести меня до такого интересного положения. Турист – в моём лексиконе – слово бранное. Продышалась, вынула лицо и тоже заплясала на бульваре, придурошно вертя головой и поводя плечами. Ничего не понимая. Родиться в России, прожить в ней полвека – и без Одессы. Как могло?
Теперь смотрит прозаик Черникова на мир Божий через Одессу и видит вдруг, что мир другой, нежели через Москву. Через фанеру Парижа, даже Дублина, мир на удивление тот же, а через Одессу не тот же.
Начала читать всё подряд. Не Бабеля. Вижу: пробиться сквозь поток патоки трудно. Одессу заласкали словами так, что будь она действительной женщиной, её психика давно утратила бы связь с действительностью. Похоже, только город, мужская сторона приморской Евы, держит её, как Адам, в рамках рая и вкуса. Опереточная Одесса, как киносъёмочная кукла в декорациях, весело скалится и машет юбками, а сакральная, имперская, глубинная, как сами катакомбы, о которых все знают, но никто не видел вполне, а если видел, то не всякий вернулся назад, – тайная Одесса охраняется мужским началом в себе самой, поскольку прежде всего она город, мужчина.
Город и прозаик – существительные мужского рода, нарицательные, а Одесса и Елена – женского и собственные. Противотоки слились, энергии замкнулись, пошли по кругу, и постепенно проступила припрятанная история, любовная заначка русскости на изрядном расстоянии от мест, где её принято искать и даже находить. Разлив образов и водопад чувств – опять вода, вода, короче говоря – окатили неофитку, сделав безотчётно банальной. Сырость моих восторгов можно попробовать передать музыкой, но не «С одесского кичмана», а громадной, туго оркестрованной симфонией «Турангалила» Оливье Мессиана, француза, собиравшего птичьи голоса. Что «Мурка»! Мы видели вокальное трио в кокошниках, округло и высокопрофессионально катившее по Дерибасовской хава-нагилу, чуть не выбивая при том вполне центрально-чернозёмные дробушечки. Кино, кино, кино.
Понять душу города-колодца, из которого черпали все, я не дерзаю. Досада жжёт, и возмущение волной: как могла я не знать, что настоящая Одесса не сборник блатных песен, а Южная Пальмира? Загадка. Если ещё ляпну чушь, простите мне; неофиты все психованные и повторяются. Чтобы досыпать пепла на макушку, воскликну: что же я за писатель такой русский, если, будто двоечник, прогуляла контрольную? Я ж отличница, медалистка…
И тут дружелюбный случай, помогая мне с экстернатом, подбросил ключи.
Первым информатором стал мужчина. Муж мой впервые прибыл в Одессу ещё в 1954 году, а я впервые – в 2011. Потом в 2012, потом в 2013, и как зарядили мы вместе одессничать, так и не остановимся. Одесса наш перманентный медовый край. Подозреваю, что и Пушкин любвеобильный с тем же подъёмом сил дышал одесским воздухом, в составе которого каждая вторая молекула – амброзия в газообразном состоянии. Не уверена, что