Антигония. Вячеслав Борисович Репин
Читать онлайн книгу.
и мы расселись по местам. Он холодно попросил впредь обходиться без этого ритуала: не подниматься при его появлении. Такой чести он не заслуживал. Это и был наш американец?
Мистер Хэддл ― так его звали ― попросил нас поочередно представиться. После чего тем же наплевательским тоном мистер Хэддл принялся объяснять, что с этой самой минуты просит присутствующих оставить свой родной русский язык за порогом, и так «до победного конца» ― до конца всех запланированных занятий. Несоблюдение данного требования грозит, мол, немедленной санкцией ― выдворением из аудитории. В этот миг до нашей заинтригованной братии и дошло, что американец говорит с нами на том самом родном для нас языке, прибегать к которому отговаривал нас угрозами.
Безукоризненно чистый выговор американца казался анормальным. Мы сидели и внимали его нотациям, как истуканы. Американец, говоривший по-русски не хуже самих русских, казался живым воплощением мирового прогресса, доступ к которому для нас, российских студентов, был в те годы закрыт и охранялся, как арсенал…
Более личное знакомство с Хэддлом состоялось позднее. На факультете у меня был «старший товарищ» из преподавателей, читавший курс истории литературы, за дочерью которого, тоже студенткой, но из другого вуза я ухаживал. Он предложил мне поехать на выходные порыбачить. Рядом с его дачей в Тверской области, по дороге на Селигер, не доезжая, тянулись озера, принадлежавшие совместно военным и местному колхозу. Хозяйства смыкались. Пускали сюда не каждого, поэтому вода в водоемах кишела рыбой. Мне было предложено остаться с ночевкой, как и в предыдущую поездку, совершенную нами прошлой осенью, когда мы наловили целый тазик небольших щук. Ехать было решено в ближайшие выходные, пока стояли теплые дни.
И вот во время ближайшего занятия по практике английского языка я невзначай проболтался про намеченную поездку ― про дачу и про рыбалку, заодно вставил и пару названий водных позвоночных. Разумеется, не без задней мысли. Меня так и тянуло за язык хвастануть перед американцем своим словарным запасом, уж слишком обильное дружелюбие он источал в адрес нашей братии ― прибегал к столь демонстративным мерам предосторожности, словно имел дело с законченными дебилами.
Хэддл подхватил тему. Махнув рукой на план занятия, оба академических часа он решил посвятить изучению лексики рыб и рыбообразных позвоночных.
Выскочив из-за стола, американец принялся выводить на доске, да еще и левой рукой ― он был левшой ― семь подклассов рыб, подразделяя их на хрящевых и костных. По мере выстраивания своей схемы Хэддл растолковывал на все лады, что в палеонтологии существует и другая классификация. Согласно этой классификации рыбы, составляющие в общей сложности двадцать пять тысяч видов, являются надклассом, а сам этот надкласс подразделяется в свой черед на семь классов.
Азарт и эксцентричность подкупали. Но подкупить нас было нетрудно. Учебный процесс иногда выглядел унылым, бесцельным. Едва ли в этом