Не добавив больше ни слова, я закинула лютню за спину, вскочила в седло и, махнув на прощание колдуну, тронулась в путь. Всхлипывающая и оглядывающаяся Элли сидела за моей спиной, крепко обхватив меня за талию. Я знала, ей не хотелось расставаться

      – Элли, слушай меня внимательно. Ты умеешь на чём-нибудь играть?

      – Да. На пастушьей свирели.

      – Хорошо, купим её где-нибудь по дороге и будешь моей помощницей. Если захочешь остаться в замке, говори не стесняясь, я всё устрою.

      – А если мне не захочется там оставаться? – девочка ловила самую суть.

      – Поговорим об этом позже. Надеюсь, ты понимаешь, что никто в замке не должен знать, что мы знакомы с Эваном и что ему помогали. Для баронессы я лично придумаю какую-нибудь заковыристую историю, а ты должна мне подыграть.

      – Хорошо.

      – Не красней и не бледней, если услышишь его имя. И ради Бога постарайся не дёргаться, я обо всём позабочусь.

      – Лоран, да ни в одном глазу.

      – Кому ты это говоришь, – я не сочла нужным даже оглянуться на покрасневшую девушку, – будто я совсем слепой.

      – Неужели так заметно?

      – Со стороны? Очень. Так что будь лапушкой, постарайся себя не выдать.

      – А что мы будем врать в замке?

      – Что он на нас напал, что мне пришлось защищать тебя, что я был ранен и ты всё это время меня выхаживала. Или что-то вроде этого.

      – А я сама была настолько испугана, то почти ничего не запомнила, – Элли быстро подхватила мою мысль и скорчила жалобное личико.

      – Вот, самое то, – похвалила я, изволив оглянуться и оценить, – ты всё правильно поняла. Теперь едем, купим тебе свирель.

      Пастух, которому я кинула серебряную монетку за его нехитрое музыкальное приспособление, был несказанно рад нам его уступить. И почти сразу начал готовить себе следующее. Мы же, немного прорепетировав на ходу и исполнив пару песен, припустились тряской рысью к воротам замка. В это утро они встретили нас глухо закрытыми.

      Замок баронессы и без того выглядел подобно неприступной твердыни. В прошлую безумную ночь я не успела достаточно хорошо его разглядеть. Но сегодня в лучах осеннего солнца он впечатлял. Высокие, сложенные из плотно подогнанных друг к другу камней стены, дубовые, окованные железом ворота, поблескивающие стальные шлемы патрулирующих стражников. Для врагов эта крепость была бы, пожалуй, слишком крепким орешком. Впрочем, насколько мне известно, замок был построен как раз для обороны во времена, когда здесь сражались разрозненные племена. И хотя это было давно, замок по-прежнему не утратил своего устрашающего величия, как и красоты. Это была суровая красота могучего, потрёпанного жизнью воина, перед которым поневоле хочется преклонить колено. Крепкий, сложенный из тех же, что и стены, серых камней, он не был ни приземистой крепостью, ни воздушным игрушечным дворцом. Этот замок гордо возносил свои башни почти к самым облакам, и, казалось, даже солнце