День Всех Святых. Дмитрий Захаров
Читать онлайн книгу.
ударился шасси о взлетную полосу, немногочисленные пассажиры привычно зааплодировали. Сергей отстегнул ремень безопасности.
– Не могу понять, к чему ты клонишь!
Жанна очень внимательно посмотрела ему в глаза.
– Если отмести все рациональные объяснения совершенного преступления, остается только одно.
– И какое же?
– Дьявол! – коротко ответила женщина.
– А-а-а… – недоверчиво протянул Авдеев.
– Зря смеешься. Победа дьявола состоит в том, что он убедил людей, будто его не существует.
– Круто сказано!
– Это не моя мысль. Так вот, все парадоксальные преступления совершаются с холодным сердцем. Об этом говорила цыганка. Когда того парня обследовали на предмет вменяемости, его пульс не превышал восемьдесят ударов в минуту.
Авиалайнер остановился, пассажиры сидели, ожидая, пока подъедет трап. Окна иллюминаторов залепила мокрая взвесь снега с дождем. Сергей поднялся, достал походную сумку из багажника.
– А сколько дали тому наркоту? – спросил он.
– Его признали невменяемым…
Авдеев машинально набрал номер Ермакова, его ожидал приятный сюрприз. Вместо дежурной фразы провайдера в динамике пошли длинные гудки, сменившиеся стандартной фразой автоответчика. Подъехал трап, люди цепочкой потянулись к выходу.
Осязание пришло одновременно с пробуждением. Сон спадал прядями, обнажая реальность. Боль концентрировалась в темени, двумя сантиметрами ниже младенческого родничка, который закрывается через год после рождения. Уязвимое место. Вслед за ощущением боли включился слух. В уши вливалась однообразная мелодия. Пела женщина. Песня была без слов. Долгую ноту сменяла другая, на октаву выше, затем третья, длинная и тягучая. Если бы не живость человеческого голоса, выводящего фантастическую песню, можно было предположить тревожный звук сирены. Голую спину и ягодицы холодила твердая поверхность, чувствительность кожи восстанавливалась одновременно с сознанием, кожу покрыли острые мурашки. Царящая вокруг глухая мгла имела прозаическое объяснение. Ее глаза покрывала плотная повязка. Семьдесят процентов информации человек усваивает благодаря зрению. Марина потрясла затекшую руку, протянула ее к лицу. Пение тотчас стихло.
– Нельзя! – послышался испуганный крик.
Кричали сзади и чуть сбоку. Коснувшаяся было повязки рука замерла неподвижно.
– Нельзя-я-я-я… – голос звучал почти умоляюще.
Марина послушно вернула руку на прежнее место. Сердце забилось часто, во рту пересохло.
– Я… Я хочу пить… – прошептала девушка. Послышались шлепки босых ног, журчание наливаемой воды, и спустя мгновение воспаленных губ коснулся холодный край посудины. Вода была сладковатой, с оттенком фармацевтического привкуса. Марина выпила все до дна, сдержав приступ тошноты. На лбу выступила испарина. Она протянула руку, желая вытереть пот, но ее руку бережно, но твердо ответили в сторону.
– Нельзя… – теперь уже ласково, как несмышленому ребенку сказала