Убийство с гарантией. Анна Зимова
Читать онлайн книгу.
чтобы приличнее выглядело. Но чтобы из старого отказного сапога сделали новенький, такого он раньше не видел. Все трещины, рубцы закрашены так, что не придерешься. Никаких переходов из одного оттенка в другой, просто новый, как со станка, сапог. А на щиколотке, где кожа стерлась до белого цвета и трещинами пошла, расцвел цветок орхидея. Так удачно она его вписала, что дизайнер, если бы сапог свой увидел, сказал бы: елы-палы, что ж я не догадался. «Ну, молнию ты вшила кое-как, – попытался спасти он свою репутацию, – посмотри, как подсунула. Подрезать придется». Но в помощники, конечно, взял. Поинтересовался: «А что ж ты ко мне пришла?», имея в виду: «Тебе бы в модное ателье какое-нибудь, а не в ремонт». Но она посмотрела на него как на дурака. «Я же говорила, что мне нужна работа возле дома. Я временно в сложном положении». И слово «временно» выделила так многозначительно голосом. «Что с тобой поделаешь, выходи завтра», – сказал он.
Но на следующий день выяснилось, что Ульяночка-то, кроме как рисовать цветочки, ничегошеньки не умеет. Попросил ее кремом натереть все, что выдавать завтра, – слишком жирно намазала, обувь к рукам липнет. Пузырек с краской не закрыла, и та засохла. Инструмент разбросала. Бегунки на молниях поменяла – он аж присел. На пару сапог надела – внимание – разные бегунки! «А что, – сказала, – двух одинаковых не было». Как – не было? Ты поищи! Не может в ремонте быть лишь по одному бегунку каждого вида. У Василя – не может!
Он взбесился: «Мумиё моё, Ульяна! Ты ж работала в ремонте. Тебя там что, ничему не научили?» А она опять странно как-то посмотрела: «С чего вы взяли, что я в ремонте работала? Я лично такого не говорила». Он язык и прикусил. И ведь правда, он ее даже не спросил про опыт работы, как-то вылетело. Околдовала она его этим цветочком, что ли? Плюнул придираться, решил – натаскаю. Вот, до сих пор мается.
Он потом не раз в шутку пенял Ульяне, что она через колдовство какое-то к нему в ателье пролезла. Что магию применила. Не пустил бы он на порог неумеху, а ведь у нее на носу написано, что неумеха.
Он ей ответил честно: «Извини, Уля, обидеть не хочу, но не знаю, почему я тебя взял». Она не обиделась: «Просто вы порядочный человек, Василь Эдуардович, и сотрудник вам тоже нужен порядочный». Да не в этом дело, Ульяна, не в этом. Но уж что-что, а порядочной Ульяна – была. За то и терпит.
Василь выскочил на крыльцо и притулился с сигаретой в стороне от потока людей, заходящих в комплекс. Одни пытались обтрусить обувь о специальный коврик, другие перли без стыда, оставляя комки грязи. Осень уже не та, которая золотолистная, пышная, красивая. Октябрь, он и есть октябрь. Еще вчера все так красиво желтело и краснело, и вдруг в считаные минуты осыпалось. Почти все деревья в парке голые, и птицы больше не шебуршатся в ветвях. По вечерам он уже не ходил домой через парк, как любил делать летом. Парк теперь грязный, мокрый, облезлый. Василь отыскал глазами место, где утром нашли труп. Находку, конечно, уже увезли. Был живой человек, мечтал о чем-нибудь, след после себя хотел на земле оставить. А взял да и погиб