Полковник трех разведок. Богдан Сушинский
Читать онлайн книгу.
одного из отделов внешней разведки ГРУ генерал Родов, – по прозвищу Крысолов, которое он сам себе, похоже, и присвоил, – как всегда, нагрянул неожиданно. Рослый, грубовато «сработанный», со смугловатым, хищным каким-то лицом – орлиный нос, черные глаза, мощные, по-азиатски выпяченные скулы, – то ли предводителя крестьянского бунта, то ли матерого конокрада; и на подчиненных своих, и на руководство Родов обычно производил одинаково гнетущее впечатление. Во всяком случае, те и другие старались как можно скорее избавиться от его присутствия.
– Так что в протоколе писать будем Пеньковский? – еще издали, по «хулиганской» привычке своей, бросил на стол полковника массивную, кожаную, с желтой змейкой и золотой печатью на хомутке увенчанной, папку.
– Это вы по поводу чего, товарищ генерал?
– Ходят слухи, друг служивый, что ты наконец одумался и решил вернуться «на передовую», в самые что ни на есть «штурмовые порядки».
Полковник прекрасно помнил, что правом оказаться «в штурмовых порядках на передовой» генерал-майор наделял только «действующих службистов» ГРУ, не подпуская к этой плеяде всякого, кто работал «под крышей»; или, под какими-то там прикрытиями, «кротячил» по всевозможным воинским частям и военно-оборонным организациям.
– Из непроверенных источников сведения у вас, товарищ генерал, – проворчал Пеньковский, с ленцой в каждом движении поднимаясь и предлагая Родову присесть к приставному столику. Разница в их воинских званиях полковника уже давным-давно не смущала.
– Вот и я говорю: пора подчищать тылы, полковник, давно пора. Агентура «засорена» до предела, источники морально устарели; утечка информации просматривается по всем штабным отделам. Крыс много завелось, крыс. Но ведь и крысоловы тоже пока еще не перевелись, как считаешь, друг служивый?
– Считаю, что в партийных структурах выводы ваши будут расценены как «непростительное сгущение красок, нацеленное на подрыв доверия к ГРУ и вообще ко всем органам госбезопасности. А также на полную их дезорганизацию».
Лишь на какое-то время брови Крысолова застыли где-то под густой сединой волос. Однако он очень быстро овладел собой.
– А не допускаешь, друг служивый, что, наоборот, парторганы воспользуются мнением опытного разведчика, дабы прочистить наконец штурмовые порядки всей нашей послевоенной армейской разведки?
Пеньковский воинственно рассмеялся. Он уже входил в образ ценнейшего агента британской разведки, причем, хотелось бы верить, полковника этой разведки, о котором, – как о «борце против советской военщины, которая, исходя из своей агрессивной политики ядерного шантажа, подталкивает мир к третьей мировой войне», – вскоре узнает весь мир.
Причем узнает именно в таком статусе – не предателя, нет, а, наоборот, патриота «всё еще той, истинной России». В ипостаси «мужественного борца против разгула советской, коммунистической военщины…» или что-то в этом духе, – горячечно вылавливал из памяти некие пропагандистские штампы да ярлыки. А посему Родов, это «служебное ничтожество»,