Ночью, когда все кончилось, Мира напилась.

      Была пьяна трижды в жизни. Первый раз – здесь же, во дворце, на летнем балу, тысячу лет назад. Второй – в Уэймаре, с нерадивыми солдатами графа Виттора. Третий – снова во дворце. Только в этот раз не по случайности, а целенаправленно, методично, с ясной целью: заглушить грохот механического молота. Ваше величество должны!.. Нет, не сейчас. А если и должна, то все равно ничего не могу, кроме жалеть себя и пить стопку за стопкой. И плакать – вот когда пригодился порошок на ресницах.

      Минерва, ты – ничтожная плакса. Отец отрекся бы от тебя, Адриана бы стошнило. Да что там, меня и саму тошнит, еще как. Зато я знаю одного человека, кто оценил бы. Нора из монастыря Ульяны – вот кто умеет жалеть себя! Мастер слез, магистр самоуничижения! Тебе, Минерва, еще учиться и учиться. Но теперь ты знаешь верный способ расплакаться: надень корону – зарыдаешь.

      Она пила, и становилось тепло. От хмеля, от жалости к себе, от собственной шутки, от того, что назвала себя по имени… Минерва!.. Как же красиво меня зовут! Хоть что-то есть во мне красивое. Минерва Джемма Алессандра!.. Ваше величество… В холодную тьму это величество! Я – леди Минерва! Самое прекрасное имя во всей Империи Полари! Леди Мне… тьфу! Язык заплетается. Нужно чрево… чередовать: вечер пафоса, затем вечер пьянства. Иначе подводит язык…

      А теперь я выпью за свое чувство юмора. Ведь оно есть, несмотря ни на что! Имя, чувство юмора, склонность к пьянству – кое-что от тебя прежней осталось, а, Минерва? Не все расплю… распще… разбито о наковальню. Добавила бы еще любовь к кофе, но это глупость. Кофе помогал думать, а теперь к чему это? Я – императрица. Мое дело – носить платья и пахнуть. Мышление – для бедняков!

      Дорогая Минерва, как же сильно я люблю тебя! За имя, за чувство юмора, за все, что не расплющилось.

      И до чего же тепло…

      Назавтра, вспоминая этот вечер, она думала: вероятно, нечто подобное чувствуют любовники, оказавшись в постели. Любовь, тепло, все возможно и никаких лишних мыслей. Если так, могу понять, почему им хочется этого снова и снова.

      Похмелье, конечно, взяло свое. Если верить романам, оно и у любовников бывает: проснуться в одной постели – не всегда так же радостно, как вместе уснуть. Но Мира вспомнила один из житейских советов Инжи Прайса и потребовала, не вставая с постели:

      – Принесите орджа. Сейчас же!

      «Вашему величеству не следует», – ответила машина ртом кого-то из прислуги.

      – Моему величеству не следует? Вы указываете императрице Полари?! Надеюсь,