Шестой прокуратор Иудеи. Владимир Паутов
Читать онлайн книгу.
пригласил их войти в зал для аудиенций, я встретил гостей как раз у входных дверей. Хотя они выглядели уставшими, но от моего предложения умыться с дороги, присесть, отдохнуть отказались. Мне и самому не терпелось узнать о цели приезда самый влиятельных граждан Иерусалима, но я не спешил начать разговор, давая возможность им первыми приступить к изложению сути проблемы, с которой они прибыли ко мне.
Гости тоже вели себя степенно и неторопливо, с трудом скрывая своё нетерпение приступить к важному для них делу. Но… Они не желали, видимо, начинать разговор раньше меня. Я принял их игру, а потому после традиционных приветствий, длинных и утомительных, но обязательных по их традиции, пригласил Каиафу и Ханана отобедать вместе, хотя и понимал, что они не примут этого приглашения. Однако, хлопнув в ладоши, я приказал прибежавшему на мой зов рабу, накрыть стол в зале приёмов. Ответная реакция важных гостей была вполне предсказуема. Они с плохо скрываемым раздражением отказались от угощения и предложили мне пойти прогуляться в сад, откуда только что пришли.
– Хочется подышать свежим воздухом, походить, ноги поразмять, а то затекли от долгого пути, – нахмурившись, сказал Каиафа. Я сразу понял хитрость иудейских священников. Они просто не хотели, чтобы наш разговор слышали посторонние.
«Что ж, это уже интересно! Можно и согласиться!» – подумал я и, не сказав ни слова, резко развернулся на месте.
В саду никого не было. Легионерам, каждый час делавшим обход, я приказал оставить нас одних и только после этого в готовности повернулся лицом к своим гостям, как бы приглашая их к разговору. Они не заставили себя долго ждать.
– Игемон, римскому кесарю и Сенату грозит смертельная опасность!!! – очень серьёзно и почти шёпотом, приблизив почти вплотную, произнёс первосвященник. Его лицо было так близко, что я почувствовал исходящий из его рта дурной запах. Мне стало неприятно, и я чуть отступил назад. Однако жрец воспринял этот мой поступок по-своему. Слова Каиафы о смертельной опасности Рима были сказаны весьма многозначительно, а потому и решил, что они произвели на меня сильное впечатление. Первосвященник замолчал, приняв такую позу, будто ждал награду за свои грядущие заслуги. Мой ответ расстроил Каиафу и его спутника. Я не придал этому сообщению серьёзного значения, но и не упустил случая чуть уколоть самонадеянного жреца.
– Да что ты говоришь, Каиафа? На нас кто-то собирается напасть? Где же стоит несметная армия вторжения, и кто враги наши? Если знаешь, говори скорее…! Я ничего не слышал, никто не доносил мне об этом! Я в полном неведении. Давай, спасай империю, первосвященник! А то я, прокуратор римский, проморгал, проглядел, проспал врагов, и только ты оказался истинным и ревностным защитником Рима и не дремал, – удивлённо вскинув вверх брови и сделав озабоченное лицо, также шёпотом, правда, немного саркастически ответил я главному жрецу.
– Не говори так, прокуратор! – первосвященник понял моё скептическое отношение. Его, важного