Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.. Владимир Шигин
Читать онлайн книгу.
договор – или подписывай, или убирайся с корабля! По вольному найму я не служил ни одного дня. Я считал, что военная служба с вольным наймом не вяжется, и потому был с флота отчислен. Исключен из списков в июне 1918 года. Поехал домой, на Урал. Дома пробыл всего несколько недель. В конце августа Уржумский военный комиссариат объявил сбор всех бывших матросов, проживавших в уезде. Набралось тут человек семнадцать, все больше мои одногодки. Пароходом нас отправили до Котельнича, а дальше поездом в Петроград. Старшим отряда был назначен моряк Иван Михайлович Попов. Так я опять направился в Кронштадт. Для того чтобы перевести в звание «Красная армия», не было необходимости разгонять тысячи матросов и солдат по домам, а потом снова их же мобилизовывать! В Кронштадте месяц или больше скапливали возвращавшихся матросов, главным образом жителей деревень. Набралось много сотен человек. Формировались отряды для отправки на фронт, на Волгу, в район Казани. Колчак был около Казани в северо-восточных губерниях – Вятской, Казанской, в Чувашии… Но тут же вышло новое распоряжение – радиотелеграфистов использовать только по специальности. Тогда я решил идти на линкор «Севастополь», но там – полное запустение, народу в нашем кубрике – только электрик Смородин. Из радиотелеграфистов уже никого не было. Что делать? Решил пойти опять на «Огонь» (портовый ледокол. – В.Ш.), но и там оказался ненужным, команда распадалась, не было ни капитана, ни его помощника, ни того радиотелеграфиста-немца, а людей готовили к отправке на фронт. Переночевал, а утром опять возвратился в казарму учебного минного отряда. В Кронштадте встретил своего товарища, сослуживца Алексея Петровича Антонова, Леньку. Он завел в какой-то буфет, угостил бутылкой «лимонаду» и рекомендовал идти в службу связи. Он, оказывается, уже состоял в береговой команде службы связи в Кронштадте. У них не хватало одного радиотелеграфиста…»
В таких условиях главному комиссару Балтийского флота И. П. Флеровскому оставалось лишь жаловаться в Москву, что с комплектацией кораблей и воинских частей на флоте происходит полная вакханалия, что набор на корабли производился судовыми комитетами исключительно самочинно, и он, главный комиссар флота, бессилен что-либо изменить. Разумеется, что многие «революционные» функции судкомов давно вышли за рамки их компетенции и сложившаяся ситуация не соответствовала принципам строительства регулярных вооруженных сил. Но что можно было поделать с матросами, которые делали только то, что они желали!
Что касается Красной армии, то там солдатские комитеты в войсках были распущены еще весной 1918 года, но на Балтике речи о роспуске судкомов и быть не могло. В лучшем случае власть могла только несколько ограничить их права. Поэтому Л. Д. Троцкий делает ход конем – на 5-м съезде моряков Балтийского флота в июле 1918 года проталкивает специальное постановление о председателях судовых комитетов. Отныне каждый из них для утверждения Советом комиссаров флота должен был иметь положительный отзыв от коллектива большевиков