Заполярье 1944-1945. Война, повседневность, память. Сборник
Читать онлайн книгу.
всерьез: создание советских военно-морских баз в Свеаборге (Хельсинки) и на Аландских островах, право использования финских железных дорог и «исправление» границы за счет аннексии района Лапеенранты-Иматры (на самом деле в результате граница бы не «исправилась», а, наоборот, изогнулась)[54]. Позднее пункт о базе на Аландах был исключен, чтобы не пугать шведов: вместо него появилось требование о предоставлении под крупную военную базу полуострова Порккала к западу от Хельсинки. Одним словом, если бы финны попытались заключить мир в марте, им пришлось бы проглотить не одну горькую пилюлю.
После срыва мирных переговоров советское командование приступило к планированию генерального наступления – не против немцев на Севере (как предполагалось раньше), а против финских войск. В результате создавалась угроза для фланга немецкой группировки, и советским войскам открылся бы путь к «нервным узлам» страны. «Финны теперь уже не те, что ранее – заметил Сталин. – Они подорваны во всех отношениях и ищут мира»[55]. Новые попытки зондажа со стороны финнов были отвергнуты: Молотов приказал посольству в Стокгольме «не иметь дела» с правительством Финляндии[56]. Кроме того, в качестве отвлекающего маневра распространялись слухи, что СССР еще может пойти на смягчение условий мира. И наконец Молотов призвал союзников снова включить Финляндию в список государств, от которых следует добиваться безоговорочной капитуляции.
В то же время в Москве отметили серьезный рост интереса к Финляндии со стороны американцев, хотя США не были с ней в состоянии войны. Советским разведчикам в Вашингтоне удалось добыть документы межведомственного комитета США об «обращении» с Финляндией. Там отмечалось, что сохранение демократии и основ социально-экономического устройства в этой стране отвечает ключевым интересам Америки[57]. Это усилившееся внимание стало для Москвы неприятным сюрпризом. Мало того, 7 июня посланник Аверелл Гарриман «неожиданно» осведомился у замнаркома иностранных дел А. Я. Вышинского относительно новостей из Финляндии[58]. Это ошарашило советское руководство: ведь буквально через два дня должно было начаться масштабное наступление на Карельском перешейке. А когда наступление уже шло полным ходом, Гарриман сообщил своим московским визави, что президент Рузвельт решил отказаться от употребления понятия «безоговорочная капитуляция» в пропаганде, направленной на союзников Германии[59]. Возросший интерес американцев несомненно стал фактором, побудившим советское руководство «разобраться» с Финляндией поскорее.
На фоне успешного июньского наступления советских войск в Москву из Стокгольма поступило несколько донесений, где говорилось, что в Хельсинки воцарилась сумятица. По словам шведских дипломатов, руководство Финляндии «морально сломлено», и теперь возможна даже «капитуляция». 22 июня, через два дня после падения Выборга, шведы передали Коллонтай, что новое финляндское
«Сравнительная таблица условий перемирия с Финляндией», б/д, начало апреля 1944 г. // АВП РФ. Ф. 012. Оп. 5. П. 67. Д. 67. Л. 36–39. Проект договора на основе этих условий см. в том же деле. Л. 40–43.
Телеграмма Молотова Коллонтай, 20 мая 1944 г. Цит. по:
«Обращение с Финляндией», перевод, поступил в НКИД 12 июня 1944 г. // АВП РФ. Ф. 012. Оп. 5. П. 67. Д. 67. Л. 52–69; Оригинал – межведомственный меморандум, 10 мая 1944 г., № CAC-141b / PWC-161 // US National Archives, RG 59 (State Dept), Harry A. Notter Files.
Запись беседы Вышинского с Гарриманом 7 июня 1944 г. // АВП РФ. Ф. 0135. Оп. 28. П. 155. Д. 2. Л. 1.
Запись беседы Вышинского с Гарриманом 19 июня 1944 г., № 509-В, 20 июня 1944 г. // АВП РФ. Ф. 0135. Оп. 28. П. 155. Д. 5. Л. 5–6; Донесение Гарримана в Госдепартамент, 20 июня 1944 г. // Foreign Relations of the United States: Diplomatic Papers: 1944. Washington, 1966. Vol. I: General / еd. by E. R. Perkins and S. Gleason (далее – FRUS), 1944, I. P. 609–610.