К сему приложены:

      – свидетельство о рождении

      – медицинская карта

      – документы по удочерению

      Несколько минут спустя Эрл помог Сьюки устроиться на диване, и она, с влажным полотенцем на лбу, попыталась вникнуть в то, что прочитала только что. В голове застряло только «ее удочерение».

      Эрл вернулся с бумажным пакетом, чтобы она в него подышала, и со стаканом бренди.

      – Давай, милая, выпей немножко. – Он глядел на нее обеспокоенно и поглаживал по руке.

      – Ты прочел? – спросила она.

      Он кивнул:

      – Да, дорогая, прочел. Вот так новости они вываливают.

      – Но что это значит?

      Он подобрал письмо и прочитал еще раз.

      – Ну что, милая… Боюсь, это значит именно то, что написано. Очевидно, тебя взяли… тут все бумаги… из Техасского детского дома… 31 июля 1945 года.

      – Но, Эрл, этого быть не может. Какая-то ошибка.

      Эрл проглядел бумаги и покачал головой:

      – Нет, милая… Не думаю. Все вполне официально, и вся информация сходится.

      – Но тут все равно ошибка. Не могли меня удочерить. У меня симмонзовские ступни и папин нос.

      – Ну… может, и нет.

      – Но с чего? Что там еще сказано? Ничего не понимаю.

      – Милая… ты дыши, а я пока посмотрю еще раз. – Он углубился в документы, а Сьюки все дышала в бумажный пакет, но выражение его лица ей не нравилось.

      – Ну? – спросила она между вдохами.

      Он взглянул на нее:

      – Ты уверена, что готова ко всему этому? Для одного дня тут слишком много информации.

      – Да… конечно. Уверена.

      – Дай слово, что не разволнуешься и не упадешь в обморок, иначе я не буду ничего дальше читать.

      – Даю.

      – Что ж… медицинская карта у тебя хорошая. Ты была очень здоровым младенцем.

      – А еще?

      Эрл взял в руки свидетельство о рождении:

      – Ну вот здесь говорится, что твою маму звали Фрици Уиллинка… а фамилия, кажется, вроде… Юрааблалински. Или что-то в этом роде.

      – Что?

      Он проговорил фамилию по слогам.

      – Господи боже! Что это вообще за фамилия?

      – Хм… ну-ка, ну-ка. А, национальность матери… полячка.

      – Что?

      – Польская.

      – Польская? Да я даже языка польского не знаю.

      – Погоди… тут написано… место рождения матери – Пуласки, Висконсин… 9 ноября 1918 года. Вероисповедание матери: католическое.

      – Католическое? О боже. А про отца что говорится?

      Эрл вчитался и тихо проговорил:

      – Хм… тут написано, что он неизвестен.

      – Неизвестен? Как же это? Что это значит?

      – Не могу сказать. Может значить много чего. Вероятно, она не хотела о нем сообщать… Не знаю.

      Сьюки вымолвила:

      – О боже мой, Эрл… Я внебрачная. Я незаконнорожденная польско-католическая личность!

      – Ой, будет тебе, милая… успокойся. Мы про это ничего не знаем. Не будем