Русский ориентализм. Азия в российском сознании от эпохи Петра Великого до Белой эмиграции. Давид Схиммельпэннинк ван дер Ойе
Читать онлайн книгу.
внука и наследника Елизаветы Петра, она сочла эту партию для себя неудовлетворительной. Как она вспоминала позднее, «восемнадцать лет скуки и одиночества [с момента приезда в Россию до восшествия на престол в 1762 г.] заставили прочитать много книг»225. Она освоила как античных авторов – Плутарха, Тацита, так и многих ведущих литераторов эпохи Просвещения: от Вольтера, Пьера Бейля и Монтескьё до д’Аламбера и Дидро226. В результате к моменту вступления на трон она была одним из самых начитанных монархов Европы, свободно ориентировалась в современных интеллектуальных течениях.
Роман Екатерины с книгами не закончился с приходом к власти, но только теперь она стала еще и плодотворным автором. Ее «писательская мания» самоучки касалась самых разных сфер – от законотворчества и истории до прозы, драматургии и даже оперных либретто. Наследие императрицы составляет не менее 11 опубликованных томов, не говоря о разнообразных сборниках ее обширной переписки227. Обвиняя Екатерину в поощрении крепостничества, а также в пресловутой склонности к гвардейским офицерам, ее часто пренебрежительно характеризуют как поверхностного мыслителя228. Но когда французский историк Альбер Сорель язвительно писал: «Идеи века пролетели над ней подобно солнечному лучу по поверхности пруда, не согрев глубинных вод»229, он излишне суров. Несмотря на то что Екатерина не брезговала манипулировать истиной ради реализации своих личных интересов и интересов империи, ее тексты демонстрируют понимание и глубокую увлеченность идеологией европейского Просвещения. Это справедливо в первую очередь в отношении ее пристрастия к «китайщине», как впоследствии стали называть страстное увлечение Восточной Азией представителей культуры XVIII в.
Вне всякого сомнения, главным ответственным за формирование взглядов екатерининского Петербурга в отношении Востока был французский философ Вольтер230. В 1762 г. жившему в изгнании, в швейцарской деревне Ферней, Вольтеру было уже почти 70 лет, он был хорошо известен российскому читателю. Его тексты переводили ведущие литераторы начиная с князя Антиоха Кантемира в 1730-х гг., а многие поглощали его труды в оригинале231. Венецианский авантюрист Джакомо Казанова, яркие события жизни которого включали и путешествие в Россию в 1765 г., писал: «В те дни образованные русские и чиновники знали, читали и уважали только Фернейского философа, и когда они прочитали все, что опубликовал Вольтер, то сочли себя более образованными, чем их апостол»232.
Наиболее влиятельными почитателем Вольтера была сама императрица. В годы печальной праздности, когда наследник пренебрегал обществом жены, Екатерина внимательно познакомилась с произведениями француза, и после устранения злополучного супруга она немедленно вступила в длительную переписку со знаменитым изгнанником233. Эпистолярная дружба приносила ощутимые выгоды обеим сторонам. Несмотря на жестокую
Цит. по: Documents of Catherine the Great / W. F. Reddaway, ed. P. xxvi.
Catherine II. The Memoirs of Catherine the Great / trans. Mark Cruse and Hilde Hoogenboom. New York: Modern Library, 2005, passim.
Сочинения императрицы Екатерины II: в 11 т. / под ред. А. Н. Пыпина. СПб.: Тип. Имп. Академии наук, 1901–1907.
Herzen M. von. Catherine II – Editor of Vsiakaia Vsiachina? A Reappraisal // Russian Review. 1979. Vol. 38. P. 296–297. Игнорирование советским литературоведом Григорием Гуковским литературных талантов Екатерины является типичным примером такого пренебрежения, см.: Гуковский Г. А. Екатерина II // Литература XVIII века: История русской литературы / под ред. Гуковского Г. А. и Десницкого В. А. Т. 4. Ч. 2. М.: Академия наук СССР, 1947. С. 364–380. О взглядах на любительские попытки императрицы см.: Alexander J. T. Catherine the Great: Life and Legend. Oxford: Oxford University Press, 1989. P. 329–341.
Цит. по: Voltaire and Catherine the Great: Selected Correspondence / A. Lentin, ed. Cambridge: Oriental Research Partners, 1974. P. 29.
Maggs B. W. Russia and ‘le rêve chinois’: China in Eighteenth-Century Russian Literature. Oxford: Voltaire Foundation, 1984. P. 127–128.
Заборов П. Р. Русская литература и Вольтер: XVIII – первая треть XIX века М.: Наука, 1978. С. 7–78.
Casanova G. G. Mémoires, vol. 3: 1763–1774. / R. Abirached, ed. Paris: Librairie Gallimard, 1960. P. 460. Марк Раефф просит различать: см. Raeff M. The Enlightenment in Russia // The Eighteenth Century in Russia / J. G. Garrard, ed. P. 38.
Catherine II. The Memoirs of Catherine the Great. Р. 48. Опубликовано много подборок ее переписки с Вольтером. См., в частности: Documents of Catherine the Great / W. F. Reddaway, ed.