Софичка. Фазиль Искандер
Читать онлайн книгу.
основную тяжесть тела удерживать на правой ноге, и, выждав мгновение, когда нога как бы привыкла, как бы смирилась с болью, ступила на кнопки и правой ногой. Боль ошпарила обе ее ноги, словно на них плеснули кипятком.
Через несколько мгновений боль притупилась и стала горячей и тяжелой. Софичка почувствовала, что главное – застыть и не шевелиться, чтобы новые кнопки не вонзились в ступни, и дышать как можно тише. Так Софичке казалось, что боль не будет вкалываться в нее новыми когтями.
– Некоторые о классовой борьбе любят читать в учебниках, – горестно сказал красавец следователь, возвращаясь на свое место, – но боятся смотреть на диалектику в ее натуральном виде.
Он сел и с мрачным видом посмотрел на обоих переводчиков. Те молчали. В тишине слышалось, как за окном на лавровых деревьях, разбрызгивая нежный снег, гомонят воробьи. Софичка внимательно сквозь тяжелую, горячую боль вслушивалась в слова следователя, думая, что он сейчас обязательно объяснит причину своей жестокости. Она была уверена, что он сейчас, поставив ее на конторские гвозди, не может не объяснить причину своей безумной жестокости. Но, к своему удивлению, она ни одного слова не поняла из того, что следователь сказал. Ей показалось, что он говорит по-русски, но, чтобы она ничего не поняла из того, что говорят по-русски, такого никогда не бывало. Такого никогда не бывало ни в городе на базаре, ни в разговорах с бойцами рабочего батальона, ни с людьми, забредавшими в Чегем, чтобы обменять вещи на кукурузу.
От боли, от лихорадочного страдания, от непонимания, почему это с ней сделали, что-то в голове у Софички вспыхнуло, она вспомнила фильмы, которые изредка привозили в сельсовет, и, обернувшись к переводчику-абхазцу, крикнула:
– Это лемец!
– Кто? – не понял он.
– Этот, что поставил меня на конторские гвозди!
– Брось, ради бога! – воскликнул тот, чувствуя, что эта женщина своими наивными предположениями, сама того не желая, усугубляет свою вину.
«Надо было проситься на фронт», – тоскливо подумал он. Ранение освобождало его от воинской повинности, но, если бы он пожелал добровольно идти в армию, его бы взяли.
– Что она сказала? – спросил следователь.
– Глупости, – пожал плечами переводчик, – она говорит, что вы немец.
– Немец, – повторил следователь обиженно и взглянул на Софичку, – немец тебе показал бы…
Ему представилось, как немец ставит ее на кнопки, аккуратно шляпкой вниз повернув каждую кнопку. А ведь он просто сыпанул кнопки на пол, и половина из них стояла шляпкой вверх и не могла вонзиться ей в ноги, но он махнул рукой на это. И вот тебе благодарность: немец!
Зазвонил телефон. Следователь взял трубку.
– Да, стоит, – сказал он. – Нет, чертовка, – добавил он, – молчит, как партизанка… Есть, есть, ждем, – гостеприимно сказал он и положил трубку.
Софичка не помнила, сколько времени она еще стояла. Иногда сквозь горячую боль, поднимающуюся к коленям, врывался в ее сознание щебет воробьев. Она никак не могла взять в толк, как могут щебетать