– Я хочу развод. – Объявляю, намазывая на крекер джем.

      Облизываю палец, глядя на НЕГО.

      Он поднимает глаза от документов, которые его помощница Милена притащила прямо к завтраку.

      Он её трахал?

      Думаю, да.

      Он всех трахает, ненавижу его.

      Мы всегда завтракаем вместе. Потому что ОН так хочет. Он знает, как я ненавижу наши совместные завтраки. Почти также, как ненавижу его самого.

      Развода я прошу пару раз в месяц. Это рутина.

      Разумеется, это лишь светлая мечта. Никто не даст мне развода. Семья не поймёт. И он…он никогда не отпустит…

      Ненавижу…

      – Помолчи. – Велит мне супруг, возвращаясь к документам.

      Милена тоже меня жалеет. Сейчас она нервничает. Правильно делает. У меня плохое настроение.

      Многие боятся моего плохого настроения. Но, ведь мне за это ничего не будет. А если… если он когда-нибудь меня ударит…

      О…этого я точно не прощу…

      Я сбегу. Найду способ.

      Так беги…

      Сбегу…

      Беги…

      И сбегу…

      Куда мне бежать?

      Трусиха…

      – Когда мы разведёмся, – продолжаю, скармливая крекер Перчику, который сидит на столе и улыбается мне, дурачок. ОН ненавидит, когда я сажаю пёсика на стол. – Я оставлю здесь всё, что ты мне покупал. Ни одной нитки не возьму с собой. Ни одной побрякушки…

      – Закрой рот.

      Скармливаю Перчику виноградину.

      – …когда мой отец умрёт, я получу своё наследство… – продолжаю мечтать, хрустя крекером.

      – Выйди отсюда.

      – …и уеду далеко-далеко…

      – Пошла. Вон.

      Вздыхаю.

      С удовольствием.

      – Приятного аппетита. – Желаю, вставая и подхватывая своего пса. – Дерьмового дня.

      Не тружусь на него смотреть.

      В дверях сталкиваюсь с Аидом – его двоюродным братом, который мне улыбается. Они очень похожи, но Марат…он другой…их невозможно спутать. Мой муж вообще не улыбается. По крайней мере, я этого не видела с…даже не знаю…с того дня, когда умер его старший брат? Это было…больше трёх лет назад…

      Чёрт с ними, с его улыбками!

      Преимущество моего положения заключается в том, что я не обязана строить из себя радушную хозяйку. Абсолютно все знают, что Марат Джафаров вытирает о свою жену истоптанные в дерьме ноги. Поэтому, я просто прохожу мимо, не обременяя себя приветствиями.

      Прежде чем выйти за дверь, бросаю взгляд на своего супруга, чувствуя мерзкую горечь во рту и болезненный предательский укол в сердце. Всегда смотрю на него, прежде чем уйти. Всегда думаю, что могу больше его не увидеть. Не знаю, откуда эта мысль. Ненавижу себя за то, что мне от этого так страшно.

      Он сидит за длинным дубовым столом, откинувшись на стуле и вытянув перед собой ноги. Гладковыбритый и причёсанный. Чёрные волосы отброшены со лба. На нём белая рубашка и брюки. В