Марсианское зелье (сборник). Кир Булычев
Читать онлайн книгу.
признался Грубин. – Переборщил я с объемностью. Вот и стали вываливаться.
– А, фантомы, – успокоился профессор. – А я уж испугался, что вы начали опыты по минимализации живых людей.
– Как вам сказать… – возразил Грубин. – Что-то есть в них от живых людей. Даже переживают.
– Любопытно. Но давайте отвлечемся от эмоций.
Профессор протянул руку, чтобы взять дрессировщицу и рассмотреть ее поближе. Лев приподнялся на задние лапы и попытался прикрыть собой девушку.
– Очень любопытно, – повторил профессор, отбросив льва в угол коробки и умело подхватив дрессировщицу двумя пальцами. – Полное впечатление реальности…
– Вы ей не повредите? – спросил Грубин.
– Зачем же вредить? Я вижу, вы загипнотизированы функциональностью этих изображений и опускаетесь на уровень темного Удалова.
– Они же проявляют чувства.
– А чем питаются?
– Ничем.
– Вот видите! Вы, голубчик, оказались в положении зрителя перед телевизором, который верит приключениям, имеющим место на экране. А это всего-навсего сценарий и операторское мастерство.
– А вдруг это она и есть?
– Не понял.
– Та, что выступала. А вдруг она сюда переместилась?
– Простите, Саша, но с такими мистическими настроениями вам лучше науку бросить. Наука не терпит сантиментов. Идите в поэты, воспевайте фей и русалок, начните верить в привидения и астрологию.
В голосе профессора звучал металл. Для него наука была богом, семьей, возлюбленной, родной матерью – всем. Колебания он рассматривал как предательство.
– Этот голографический фантом я забираю с собой, – сказал Минц. – У вас еще есть?
– Есть еще один, – ответил Грубин. – В том ящике сидит.
– Добудьте еще несколько образцов. Мы должны оперировать не случайными находками, а широким ассортиментом экземпляров.
Дрессировщицу он все еще держал двумя пальцами.
– Вот вам деньги. На три кинескопа. Потом рассчитаетесь. Наука требует жертв. Кстати, загляните потом ко мне, возьмите аргентинский сборник. Там статья Рудольфа Перейры о возможной фантомизации при стереоэффектах. Оттуда сможете многое почерпнуть в теоретическом плане. И еще одно: как только пустите установку, вызовите меня.
От двери Минц обернулся и добавил:
– Я рад за вас, коллега. Вы сделали большое дело. Учиться надо.
Дрессировщица простирала к Грубину ручки. Дверь за профессором захлопнулась. Грубин заглянул в коробку. Лев в отчаянии лежал на дне, положив голову на лапы.
– Нет! – крикнул Грубин, бросаясь за профессором. Он налетел на стол, ушиб колено, опрокинул на пол стопку печатных схем. – Стойте!
Спина профессора была уже в конце коридора.
– Что такое?
– Пускай она пока у меня побудет.
– Вы о ком?
– Пускай девушка у меня побудет. Лев очень переживает.
– Какой еще лев?
– Отдайте, пожалуйста.
– Саша,