Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Ю_ШУТОВА
Читать онлайн книгу.
Без меня.
Обозлился я тогда здорово. Но за Светкой не побежал. Что я канючить, вымаливать что ли должен. Что я – Васисуалий Лоханкин что ли: «Варвара – самка ты, к Птибурдукову ты уходишь от меня…» А чуть позже злость моя рассосалась. Права Светка, таким, как я, нельзя жениться. Если живешь на самом деле на работе, а домой только спать приходишь, да и то она, сука проклятая, работа ментовская, сидит у тебя в башке, если жену свою словно сквозь вату слышишь, в мозгу свое крутишь непрестанно, безостановочно, а семейные коллизии досадной мелочью считаешь, то нечего и семью заводить. Живи один, волчара.
Так что развелись мы быстро, без скандала. По обоюдному согласию, получается. Вот только видеть свою бывшую жену спокойно я не мог. Встречать ее посреди двора, здороваться, как дела спрашивать. Еще, не дай бог, расскажет, как у нее дела. Да в подробностях. У меня все внутри узлом сворачивалось, когда случайно натыкался на Светку на дорожке вдоль детской площадки, это единственный вход-выход во двор – на улицу. В общем как подвернулась возможность, перевелся в другой город, в другую область, подальше, за триста верст.
Думал полегчает.
Элла
Уметь отказаться
Как же меня вчера угораздило? Разве в безлунные ночи возможен переход? Никто и никогда не перекидывался так. Наверно, никто. Никогда про такое не слышала. Что же послужило толчком? Эта мерзкая жаба? Внезапно закипевшая во мне ненависть? Отвращение? Жажда избавить мир от нее, раздавить как вонючего клопа? Ни вчера, ни сегодня утром я этими вопросами не задавалась. Когда вернулась домой, просто влезла под душ, в голове вообще ни одной мысли. Кысику корма подсыпала. Он, правда, не вылез из-под дивана, затихарился там. Я настаивать не стала. Спать ушла.
Сегодня с работы прихожу, котейка так бочком-бочком ко мне. Маленький еще, пятый месяц всего. Вчера, понятно, испугался – от меня незнакомым духом, зверем пахну̀ло, все чужое. Он не понимает, я это или уже не я. Сегодня обошел вокруг, ноги мои обнюхал. Смотрит на меня круглыми зелеными крыжовинками своими – не будет ли подвоха, не стану ли я опять зверем. Опасается. Я ему ладонь протянула – сначала отпрянул, потом потянулся носом. Признал. Даже погладить себя позволил. Потому что пока маленький. Что-то будет, когда подрастет? Поживем – увидим.
Давай-ка, кысик, мы с тобой чайку заварим, в пледик замотаемся и на диван – кинцо смотреть. Какое? А тебе не все равно? Мне вот совсем без разницы. Лишь бы вертелось на экране, бурчало вполголоса, отвлекало от мыслей: как, почему… И переход-то был не такой как обычно. Ни радости я не испытала, ни удовлетворения. Разбитость какая-то. Сегодня целый день на работе просидела, как в вате. Заторможенная. Мне чего-то говорят, а я не понимаю, будто чириканье птичье, никакого смысла в словах не улавливаю. На меня уж смотреть косо начали. Пришлось сказать, простыла, вроде грипповать начинаю.
В теплом коконе угнездилась, котейко подмышкой уютно устроился, мурчит. Ткнула в пульт – «Обыкновенное чудо» идет. Нравится тебе, кысик?
– Мрым-мрым, – нравится.
И мне