Растоптанные цветы зла. Моя теория литературы. Маруся Климова
Читать онлайн книгу.
и отказывалась от приписываемых ей чувств. И я думаю, она не врала. Скорее всего, так оно и есть: она была тут ни при чем. Просто мафиозная группировка заплатила кому-нибудь из тюремного начальства, чтобы вытащить из тюряги своего подельника, ну тот и поспособствовал его побегу. А потом, чтобы замести следы, все взяли и свалили на эту несчастную охранницу. Подобный сценарий мне представляется вполне возможным с учетом общественного резонанса, который имело предыдущее дело с передачей пистолета. И действительно, каким образом эта баба сможет теперь доказать, что она никого и не думала любить, кроме собственного мужа? Кто ей теперь поверит при таком настроении умов? А по большому счету это и не важно: поверят или нет. Главное, что со стороны все выглядит вполне правдоподобно, и бабки нужным людям уже заплачены. Так что и вникать во всякие там тонкости никто не станет. Любовь есть любовь! В общем, не хотела бы я оказаться на месте этой бабы.
Последний случай наглядно показывает, насколько опасным может быть слово «любовь» в современном мире. Наверное, его стоило бы запретить. Однако вряд ли это возможно: во всяком случае, я себе не представляю, как можно было бы провести подобный запрет в жизнь. А скорее всего, он и не нужен. Потому что это слово для того, видимо, сегодня только и существует, чтобы отличать нормальных полноценных людей от ущербных личностей, которым можно безнаказанно приписывать различные возвышенные чувства даже помимо их воли. С большинством писателей, кстати, критики так и поступают, по крайней мере после их смерти. Однако где-то именно по этому слову проходит сегодня водораздел, отделяющий все настоящее в искусстве от всякого мусора. Как только натыкаешься на «любовь» в каком– нибудь произведении, значит, это либо детектив, либо «женский роман», либо еще какая-нибудь дребедень в том же роде. Ошибиться невозможно – действует безотказно, можно даже доверить проверку компьютеру.
Поэтому начинать каждому необходимо с себя самого. Любовь должна быть устранена не из общества, а прежде всего из умов и сердец людей!
Глава восьмая
Как важно быть серьезным
«Как важно быть серьезным» – от этой фразы веет потрепанными на ветру и забрызганными грязью афишами, которые во времена моего детства еще наклеивали на огромные чугунные тумбы. А забрызгивали их запряженные в телеги огромные ломовые лошади, ступая в лужи своими тяжелыми круглыми копытами. Хотя, возможно, подобные ассоциации у меня вовсе не из детства, а из кино, поскольку вряд ли на сценах советских театров шли пьесы Уайльда. Все, конечно, могло быть, потому что Уайльда переводил замечательный детский поэт Чуковский. В любом случае, у меня такое чувство, будто я помню эту фразу с самого раннего детства. Даже странно, но было время, когда мне и в голову не приходило, что это и вправду так уж важно: быть серьезной. Родители, естественно, мне это часто повторяли, так что Уайльд со своей комедией здесь, скорее всего, ни при чем. В конце концов, название его пьесы