Миф о другой Эвридике. Владимир Зенкин
Читать онлайн книгу.
Слепой поворот на такой скорости… Опыта нет. Мне бы…
– Притормози, – крикнул в люк Дроздов, – Очумел, что ли!
Притормозить и взять вправо БТР не успел. Из-за поворота выскочила встречная серая легковушка. Водитель её, по всему, тоже не отличался мастерством. Увидев посреди дороги внезапное, надвигающееся бронированное чудище, он в растерянности резко вильнул вправо, машина ударилась боком о выступ скалы, отшатнулась влево, проскочила дорогу перед зубчатыми глыбами колес. БТР вскользь зацепил её правым бортом, отбросил за обочину; машина скатилась с невысокой насыпи, дважды перевернулась и замерла на боку.
БТР остановился. Капитан, за ним сержанты, спрыгнули на землю, побежали к бедолажной легковушке. Старенький «форд» лежал безмолвно-покорно. Из разбитого картера вытекало горячее масло. Признаков дыма и огня, к счастью, не было.
Дроздов вместе с сержантами и подбежавшим водителем поставили «форд» на четыре колеса. Помятые дверцы не поддавались. Водитель сбегал к БТРу, принёс монтировку. Усилием рычага левую дверцу наконец удалось открыть. В машине находились двое: мужчина и женщина. Мужчина лежал ногами на переднем сиденье, а грудью навалившись на женщину, прижав её к противоположной дверце. Его первым вытащили, положили на траву. В чёрных густых волосах масляно блестела кровь. Нос был скривлен от удара то ли о панель, то ли о лобовое стекло. Дроздов мельком тронул пульс на шее – живой.
Обежав машину, принялся монтировкой открывать другую дверцу, освобождать женщину. Щека, шея и плечо женщины были залиты кровью. Откинув тёмную прядь волос, Дроздов увидел глубокую рану на виске. Бросил взгляд на разбитое стекло дверцы – окровавленное треугольное остриё снизу. Попытался нащупать пульс. «Проклятье! Похоже, ничем уже не помочь».
Он с трудом выволок женщину – нога её никак не высвобождалась из-под сиденья – неловко, боком, отпустил на траву, повернул на спину. И лишь теперь увидел её живот. Тонкий белый ситец платья собрался складками сзади и обтянул живот: чуткую живую выпуклость уже неживой беременной женщины. Живую… Дроздов оцепенело смотрел, как тихонько всколыхивается мягкая ситцевая гладь от беспокойных толчков изнутри. Там, внутри, требовали для себя жизни. Там ещё не понимали, что случилось…
Толчки становились всё слабее и слабее и вскоре прекратились совсем.
– Это ж надо такому, а! – часто моргал ресницами белобрысый сержант, – Чего он рванул под колёса? По тормозам бы… прижался бы к скале, разъехались бы…
– Неужели н-ничего нельзя?.. – прошептал испуганный до меловой бледности водитель, – Скорей в б-больницу её… Разрежут у ней, т-там… как оно… к-кесарево… вытащат, м-может быть…
– Не успеют, – деревянным голосом проговорил Дроздов, – Задохнётся. Задыхается.
На повороте показался попутный уазик. Сержанты, крича и махая руками, бросились к нему.
Дроздов остался стоять над женщиной. Горло ему сдавил когтистый спазм. В голове мерно, чугунно стучало: «ты… эти тоже… эти… тоже… тоже… ты…»
– Так не