Этнопсихологические проблемы вчера и сегодня. Группа авторов
Читать онлайн книгу.
«отбирались» путем естественного отбора, так чтобы создавался генофонд, предполагающий реализацию тех или иных действий, наиболее адаптивных. Отсюда следует, что и мы отбираемся, чтобы использовать культуру генетически эгоистическим способом. Отсюда следует далее, что отбор поддерживает нашу изобретательность, остроту восприятия, а также предрасположенность к тем идеологиям, которые повышают нашу приспособляемость к среде обитания. Отсюда следует также, что культура является ареной конфликта, потому что индивиды и фракции «отбираются», чтобы «проводить» идеологическую информацию, соответствующую их интересам, и в то же самое время стараются убедить других, что эта идеология служит всем. Здесь не подразумевается, что человеческие существа – сознательные лицемеры; скорее, мы «отбираемся», чтобы быть, сами того не осознавая, заниматься самообманом (самообман является высокоадаптивным средством в попытках повлиять на поведение других). Для каждого данного индивида некоторая социально сообщаемая информация, из которой состоит культура, скорее служит интересам других, чем его собственным интересам. Впрочем, такую культурную схему можно построить, и не прибегая к эволюционизму. Эволюционизм важен здесь потому, что обращает наше внимание на ряд ключевых проблем: структура культуры – это структура конфликта, культурная информация, внешне представляющаяся адаптивной, фактически может носить дезадаптивный характер, то, что адаптивно для культуры как целого, может быть дезадаптивно для включенного в нее индивида.
Что представляет собой с точки зрения эволюционной психологии проблема энкультурации? Энкультурация не является пассивным процессом. Решение адаптационной проблемы сохранения культурно-информационного адаптирования, по всей видимости, является представление о культуре как о «редакторским механизме». Непослушание подростка может отчасти показывать действие такого механизма. Стремление подростка учиться предпочтительно не у взрослых, а у престижных и «популярных» ровесников приводит к тому, что поведенческие модели усваиваются в модифицированном, «отредактированном» виде.
Некоторая культурная информация, очевидно, является объектом для редактирования, ревизии и даже отвержения в большей степени, чем другая. Например, престижные модели поведения редактируются более чем грамматическая структура национального языка. Важно здесь то, что подразумевается, что «трансмиссия» культурной информации всегда проблематична. Однако, как объяснить трансмиссию культуры в тех обществах, где она от поколения к поколению практически не меняется? Только тем, что наши развитые «редакционные механизмы» действуют таким образом, что как бы «пересоздают» большую часть культурной информации заново с каждым поколением. А это уже очевидная натяжка. Многим антропологам трудно объяснить культурные изменения. В рамках эволюционизма невозможно объяснить культурную стабильность. Между тем, любая теория