Продолжение официального дневника:

      Выкурив трубку скверного табаку, дружелюбно мне предложенную ногайцем, я дал на прощание несколько гривенников тем из них, с которых рисовал эскизы. Взамен того я получил провизию на дорогу и был, сверх того, осыпан благословениями.

      – Ты наш знакомый, – сказал мне старичок с отвислыми ушами, дружески ударив меня по плечу, – когда ты будешь в Ставрополе, спроси старика Аль-Аль, он узнает тебя.

      Подъезжая к Ставрополю, мы начали встречать казачьи станицы и городки. На известном пространстве они расположены подле большого тракта, но, по мере приближения к главной цепи Кавказских гор, они все больше и больше удаляются от дороги и наконец мелькают только вдали по сторонам ее.

      … Смеркалось, когда показался живописный Ставрополь. Город стоит на отлогом холме, и громадный собор его виднеется издали со своими довольно изящными украшениями.

      Въехав в город, я не мог ничего различить в темноте, кроме длинного ряда больших правильных зданий да огоньков, мелькавших из окна в окно.

      Зато в предместьях дома так редки и расположены до того неправильно, что линия освещенных окон беспрестанно прерывается, и мрак господствует всюду. При таком мерцающем освещении, то спускаясь, то подымаясь в гору, не мудрено и самому черту сломать себе ногу.

      Вскоре уютный кров гостиницы, хорошо истопленная печь и мягкая постель заставили нас забыть все неудобства дороги. Несправедливо было бы не заявить благодарности трактирщику за то, что, по моему мнению, составляет венец его заботливости угодить гостю. Я говорю про орган, принадлежность всех порядочных гостиниц, под более или менее мелодичные звуки которого так сладко спится путешественнику.

      На другой день утром я успел обежать и осмотреть город.

      Ставрополь ничем не отличается от большинства наших губернских городов, и хотя он считается главным городом северного кавказского округа, но не носит на себе никакого особенного характера.

      Главная его улица не уступает улицам европейских городов: длинная линия ее пряма и широка, с бульваром посередине. Спускаясь довольно круто, она достигает подножия горы. С этой возвышенности путешественник может окинуть разом всю панораму города: большие правильные казенные здания, красивые дома частных лиц, магазины, даже может различить европейский костюм жителей обоего пола. Направо возвышается громадный собор – неприятное смешение итальянской архитектуры с византийской. Подобное