После финала. Клэр Макинтош
Читать онлайн книгу.
кашель, заставляющий Пипу вскочить со стула.
– Что случилось? С ним все в порядке? Он дышит?
– Это рефлекторный кашель, – мягко успокаивает ее Лейла. – Мы немного поможем ему с дыханием, а потом постепенно будем снижать давление и смотреть на его реакцию.
Аарон санирует дыхательные пути мальчика, а Лейла, надев на него маску, регулирует давление.
– Если он справится, попробуем установить носовую канюлю. Но будем действовать постепенно.
Пипа слабо кивает. Как только Аарон с Шерил откатывают тележку, а Лейла отходит от кровати, она бросается к Дилану и целует его в лоб. Потом прикасается к липким следам от ленты.
– Я попрошу кого-нибудь принести вам спирт для растирания, и вы протрете ему лицо.
Пипа вздрагивает от неожиданности, словно забыв, что Лейла все еще здесь. Потом, неуверенно улыбнувшись, впивается глазами в лицо врача, пытаясь прочесть ее мысли.
– С ним все в порядке? Правда? Как вы думаете?
В ее голосе столько мольбы и отчаяния, что Лейле невольно хочется ее обнадежить. «Да, все отлично, он обязательно поправится».
Но Лейла не умеет лгать. Вместо этого она говорит:
– Посмотрим, как он будет чувствовать себя в течение суток.
С этими словами она уходит. Тревожные ощущения, беспокоящие ее весь день, стали сильнее, чем когда-либо.
Глава 4
Напротив палаты интенсивной терапии находится комната для родителей – просторное помещение с удобными стульями, чайником и холодильником, забитым молоком и пластиковыми контейнерами с наклейками. «Анна Робертс». «Бекинсейл». «Сырные палочки для Ноя. Просьба не трогать – это единственное, что он ест!» Достав свои сэндвичи, я сажусь за стол.
Комната обставлена как дом престарелых, в котором жила моя бабушка: стулья в чехлах с высокими спинками и деревянными подлокотниками, лакированные журнальные столики со стопками старых журналов. На стойке лежат листовки «Ваш ребенок попал в палату интенсивной терапии – что теперь делать?». Телевизор на стене подвешен слишком высоко для комфортного просмотра. Звук всегда отключен, а субтитры не успевают за действием, как в плохо дублированном фильме. Я смотрю, как диктор беззвучно читает новости, и бегущая строка, догоняя предыдущий сюжет, передает рекламу средства для чистки ковров. Мне вспоминается Материнское воскресенье в марте прошлого года, когда Макс встал ни свет ни заря, чтобы дать мне выспаться. Дилан в то время просыпался в пять, и когда я открыла глаза, проспав до половины восьмого, то увидела Макса с Диланом, которые, отключив звук, смотрели эпизод о свинке Пеппе.
– Мы не хотели тебя будить, – сказал Макс. – С Днем матери, дорогая.
– А зачем вам субтитры? – спросила я, обнимая Дилана. Он уткнулся мне в шею, запустив ручку под ворот футболки. – Наш сын, конечно, исключительно одарен, но пока он вряд ли умеет читать.
Макс пожал плечами и поскреб затылок.
– Это серия, где питомец доктора Хомяка получает главный приз – очень забавно.
– Ты