Кольца Анаконды. Дмитрий Обской
Читать онлайн книгу.
трых ощущений, простые приключения меня уже не интересовали, нужно было что-то новенькое и экстремальное. Найти вербовщика ЧВК (частная военная компания) с моими связями не составило особого труда».
И вот я здесь, в джунглях Центральной Америке, лежу прямо на полу постеленной циновке, в этом заброшенном лепрозории, в котором сто лет назад содержали прокажённых, и с трудом борюсь со сном. От ужасной духоты и влажности окна, на которых решётки, постоянно открыты. Но меня беспокоят вовсе не москиты, а нечто совсем другое – летучие мыши-вампиры. Стоит тебе только уснуть, как они уже тут, как тут. Сколько раз я просыпался утром на циновке липкой от собственной крови, так как кровь после укуса не сворачивается. Один пленный был болен гемофилией, так он насмерть истёк кровью. Но дело не в этом. Прошёл слух, что в округе появился очаг бешенства, а это уже серьёзный повод для беспокойства. В общей камере можно было б организовать дежурство, но я находился в одиночной камере, а точнее в карцере, за драку с охраной.
Наконец-то начало светать. Как и следует вампирам, мыши с первыми лучами солнца прячутся по своим пещерам, и можно пару часов поспать, пока охрана не погонит на работы.
– Подъём! – услышал я крик, как только закрыл глаза. Оказалось, что я уже проспал положенное время и даже не заметил этого. Изнеможенному жарой, бессонницей, недоеданием и тяжёлой работой организму требовалось гораздо больше времени на сон.
Выйдя из камеры во двор деревни, я увидел уже построенных в шеренгу других рабов. Именно рабов. Не военнопленных, не заключённых или заложников, а именно рабов. На земле 21 век, а тут всё, как было в каменном веке, так и осталось. За исключением современного оружия. Все боевики были вооружены автоматами, пистолетами, гранатами. Были у них даже ПЗРК.
Когда я присоединился к группе других рабов, нас погнали на плантацию собирать листья коки. Ни для кого не секрет, что именно кокаин главный источник дохода Южно-Американских наркокартелей. Нашего наркобарона звали Альфредо, прямо, как и его тёску Парагвайского диктатора Стресснера, при котором процветал геноцид индейцев, и до 1974 года практиковалась работорговля, центром которой являлся городишко Сан-Хуан. Там на невольничьем рынке можно было купить индейского мальчика от 20 долларов.
– Слышь, Руслан, – обратился ко мне мой испанский приятель, с которым я познакомился в самолёте, когда мы летели в этот, как мне казалось многообещающий отпуск.
– Чего тебе, Педро? – спросил я.
– Я тут разговор наших химиков слышал, из лаборатории. Так вот, оказывается ложная тревога.
– Ты это про что?
– Да, про вспышку бешенства. Это, какое-то коровье бешенство, какая-то губкообразная энцефалопатия. Короче фигня, мыши-вампиры её не передают, посему можешь спать спокойно.
– Я бы так не сказал. Ты слышал про болезнь Куку?
– Нет, а что это?
– А вот – это, то же самое, только заболевает ей человек, и летальность сто процентов! Впервые эта болезнь была обнаружена и описана у аборигенов Новой Гвинеи. Распространялась она в результате каннибализма, особенно при поедании человеческого мозга. Вызывают её прионы. Точнее преобразованные в прионовые белки. Прионы почти не подвержены денатурации, то есть не разлагаются даже при высокой температуре. Правда инкубационный период заболевания может длиться от нескольких лет до десятков лет.
– Значит, мясо этих коров нельзя есть, ни в каком виде?
– Да, ты всё правильно понял.
– Так нас тут стейками из говядины, кормить точно никто не собирается. Хорошо хоть, что кукурузные лепёшки раз в день дают. Кстати, о птичках, – продолжил Педро разговор на тему экзотических болезней, – а проказой мы, случайно, в этой богадельне не заразимся?
– Не думая, – ответил я. Слухи о заразности проказы сильно преувеличены. Раньше её не могли точно идентифицировать. И в лепрозории ссылали всех в подряд. Будь то сифилис, экзема, лишай, парша и так далее. Всех под одну гребёнку, на всякий случай. На самом деле проказой могли заразиться только люди с генетической предрасположенностью.
За разговорами мы и не заметили, как пришли на плантацию. У каждого работника за спиной была плетёная корзина для сбора листвы коки. По свистку охранника все разошлись по своим участкам. Набрав полную корзину листьев, собиратели возвращались на место стоянки и пересыпали содержимое в полиэтиленовые баулы, и шли собирать новую порцию.
Благо, что на экваторе темнеть начинает уже после 18 часов вечера, и поэтому рабочий день не мог длиться дольше этого времени. После работы все возвращались с собранным сырьём в лагерь, где каторжников ждал скромный ужин, состоящий из кукурузных лепёшек со сладкой патокой, тушёных банан или каши из бобов.
Мешки с кокой пересыпали в бочки с ацетоном, потом раствор процеживали, в лаборатории вытягивали с помощью эфира из него алкалоиды и затем при помощи реактивов и перегонки получали чистые кристаллы кокаина гидрохлорида. Чистота которых, доходила до 90 процентов. Там же их поковали в 200 граммовые пластиковые пакеты и отправляли на склад. Раз в неделю приплывал катер и забирал товар.
После