Псевдобомбист, лысая Люстра и небесный Царьград. Евгений Петропавловский
Читать онлайн книгу.
(и вслед за девушкой усиленно заморгал, надеясь устранить постигшую его аберрацию зрения – но стриженый под ноль человеческий образ никуда не пропал и не скорректировался, подтвердив тем самым действительность своего существования).
– Врёшь, наверное, – сказала другая девушка, пожирая его плотоядным взглядом и со скрытой угрозой похлопывая себя по гладкой, как бильярдный шар, черепной коробке. – По-моему, чересчур морда у тебя подозрительная. Ещё и моргать хватает наглости – передразнивать! Шут тебя знает, кто ты такой и зачем вообще здесь оказался. За что бланшей-то навешали? Небось мошенник?
– Да, – поддержала её третья девушка, лицо которой от огорчения было белым, точно мелованная бумага. – Ты кто такой и что тут делаешь? Признавайся, пока спрашиваем по-хорошему!
– Мы больше не верим людям на слово, нас на кривой козе не объедешь! – громогласно сообщила четвёртая девушка (губы у неё тряслись – не то от возбуждения, не то от желания чего-нибудь противоестественного, не то ещё от какого-нибудь умственного перегиба). И потребовала:
– Ты давай не бычься, дядя, а докажи нам, что объявление – не твоё! Что не ты его разместил, это проклятое объявление!
Они втыкали слова в Бесфамильного, как настырные бандерильеро втыкают в тело не сознающего своё положение быка чёрные бандерильи.
Вначале бывшему командировочному показалось, что от неправомочных девушек веяло дешёвой мелодрамой, но теперь он понял ошибочность своей оценки. Нет, это была совсем не мелодрама, а чудовищный гротеск.
Как в таких случаях ведут себя другие люди? И возможны ли вообще подобные случаи с другими людьми? (Бесфамильный терялся в лихорадочных мыслях: «Засунуться бы в какую-нибудь безлюдную дыру хоть ненадолго, чтобы никто меня не видел. Чтобы немного отдохнуть от звуков и мало-мальски определиться». Но к старым смыслам не притекали новые, да и от них, от старых-то, практически ничего не осталось). Он не собирался ни во что ввязываться. В менее разгорячённой ситуации бывший командировочный, возможно, истолковал бы происходящее в расширенном ключе и, оценив неблаговидность надвигавшегося момента, догадался бы сделать примирительный жест или сказать успокаивающие слова. И уж по крайней мере удержал бы себя в рамках приличного тона. Однако его положение являлось столь скоропостижным и напряжённым, что трудно было не придать ему преувеличенного значения; оттого Бесфамильный упёрся сознанием в горизонт событий – и, соответственно, не истолковал, не оценил, не догадался и не удержал.
– Хватит орать, оставьте ваши претензии для кого-нибудь другого, – болезненно заблестел он зубами. – Ничего я не размещал, никаких объявлений не знаю, отвяжитесь!
Взвинтившись до предела и почувствовав, что снова, как в поезде, перестаёт владеть собой, Бесфамильный попытался протиснуться между злоглазыми девушками, с каждым мгновением казавшимися ему всё более неправдоподобными и плоскими, словно театральные декорации. А когда это не удалось, вполсилы оттолкнул одну из