Твой белый дом и тихий сад оставлю.

      Да будет жизнь пустынна и светла.

      Тебя, тебя в моих стихах прославлю,

      Как женщина прославить не могла.

      И ты подругу помнишь дорогую

      В тобою созданном для глаз ее раю,

      А я товаром редкостным торгую —

      Твою любовь и нежность продаю.

      О, это был прохладный день

      В чудесном городе Петровом!

      Лежал закат костром багровым,

      И медленно густела тень.

      Пусть он не хочет глаз моих,

      Пророческих и неизменных.

      Всю жизнь ловить он будет стих,

      Молитву губ моих надменных.

      Я так молилась: «Утоли

      Глухую жажду песнопенья!»

      Но нет земному от земли

      И не было освобожденья.

      Как дым от жертвы, что не мог

      Взлететь к престолу Сил и Славы,

      А только стелется у ног,

      Молитвенно целуя травы, —

      Так я, Господь, простерта ниц:

      Коснется ли огонь небесный

      Моих сомкнувшихся ресниц

      И немоты моей чудесной?

      Проводила друга до передней.

      Постояла в золотой пыли.

      С колоколенки соседней

      Звуки важные текли.

      Брошена! Придуманное слово —

      Разве я цветок или письмо?

      А глаза глядят уже сурово

      В потемневшее трюмо.

      Цветов и неживых вещей

      Приятен запах в этом доме.

      У грядок груды овощей

      Лежат, пестры, на черноземе.

      Еще струится холодок,

      Но с парников снята рогожа.

      Там есть прудок, такой прудок,

      Где тина на парчу похожа.

      А мальчик мне сказал, боясь,

      Совсем взволнованно и тихо,

      Что там живет большой карась

      И с ним большая карасиха.

      Каждый день по-новому тревожен.

      Все сильнее запах спелой ржи.

      Если ты к ногам моим положен,

      Ласковый, лежи.

      Иволги кричат в широких кленах,

      Их ничем до ночи не унять.

      Любо мне от глаз твоих зеленых

      Ос веселых отгонять.

      На дороге бубенец зазвякал —

      Памятен нам этот легкий звук.

      Я спою тебе, чтоб ты не плакал,

      Песенку о вечере разлук.

      Вновь Исакий в облаченьи

      Из литого серебра.

      Стынет в грозном нетерпеньи

      Конь Великого Петра.

      Ветер душный и суровый

      С черных труб сметает гарь…

      Ах! своей