Кощеева невеста. Алан Чароит
Читать онлайн книгу.
цапнула засахаренный орешек и расплылась в улыбке:
– Ух и вкуснотища!
Из-за бархатных портьер в комнате царил приятный полумрак. По полу были разбросаны вышитые маками подушки. Ну, спасибо, что не гадами ползучими! (Впрочем, на одной из подушек свернулась маленькая змейка-кощейка: спала, а может, притворялась.) Стены комнаты тоже были обиты бархатом, отчего все голоса звучали глухо и даже звуков шагов было не слыхать. Что же, по крайней мере, можно будет болтать с Марьяной, не боясь, что кто-то пройдёт мимо и случайно услышит их разговор. Да и ночью тишина не повредит: небось, спится в таких покоях сладко.
– Там дальше ещё спальня, умывальня и цельная комната с нарядами, – Анисья махнула рукой, указывая на дальние двери. – Можно хоть кажный день платья менять. Я, например, так и делаю.
– Мы здесь вдвоём будем жить? – Марьяна стащила ещё один орешек и задрала голову вверх, разглядывая медные светильники на стенах. Те, казалось, сияли сами собой – не коптили, не дымили, похоже, в них вообще не было живого огня.
– Нет, что ты, – брови Алатаны удивлённо взметнулись вверх. – У каждой Кощеевой жены свои собственные покои. Уж на что – на что, а на тесноту мы не жалуемся. Эти – Василисины. А твои я тебе покажу, коли подсобишь мне немного.
Она протянула руку, и Марьяна спешно подхватила её под локоток.
Когда они ушли, Анисья сладко потянулась, хрустнув плечами, опустилась на одну из подушек возле столика и потянула руки к щербету.
– Ежели ты есть не хочешь, я сама отведаю. Сласти тут у них отменные. В моей-то семье ничего такого отродясь не было. Бедно мы жили: каша, суп да компот. Летом – огород. Никаких тебе платьев, украшений, музыки. Это Алатана с Гордеевной у нас к роскоши привычные, а я вот кажной брошечке, кажному колечку радуюсь. А уж апельсины как люблю! Это вот те, которые оранжевые. Возьму один?
– Бери, конечно, – кивнула Василиса.
Ей подумалось, что Анисья с Марьяной в чем-то даже похожи. Не внешне, а нравом. Обе улыбчивые, непосредственные (иногда до невоспитанности, но чего уж там – у всех свои недостатки), обе те ещё сладкоежки. И, кажется, Анисья тоже любила посплетничать. Этим Василиса и решила воспользоваться.
– Скажи, а это чьё? – она взяла с туалетного столика резной черепаховый гребень (удивительной красоты, надо сказать, его так и хотелось пристроить в косы).
Там же рядышком стояла раскрытая шкатулка со шпильками (у каждой навершие из самоцветного камушка), жемчужными нитями для вплетения и ещё какими-то бусинами.
– Дык теперь твоё, – Анисья засучила рукава, высыпала орешки в плошку с янтарно-тягучим мёдом и, облизнувшись, запустила туда ложку. – Ты примерь, не стесняйся. А ежели самой сложно понять, что к чему пристроить, трижды хлопни в ладоши – тогда придёт служанка. Только мы их стараемся звать лишь в самом крайнем случае. Страшные оне. Мёртвые…
– Бр-р, – Василиса передёрнула плечами. – Правда что ли упырицы?
– Дык! И злыдницы. Не знаешь, кто хуже. Но ты не бойся – Кощей им строго-настрого запретил нас жрать.