Смертельные послания. Джон Мэтьюз
Читать онлайн книгу.
что полицейский пришел к Майклу, а не наоборот, по всей очевидности, служило наглядным показателем позиций, занимаемых ими во властных структурах Нью-Йорка.
Только в средине второго раунда инспектор заговорил о «неотложном деле», которое ему необходимо было обсудить.
– …Если Ардженти добьется успехов в этом расследовании, то сразу начнет продвигаться по службе, – сказал он Майклу, объяснив ему сложившуюся ситуацию.
– А почему это расследование имеет такое значение? – удивился Тирни.
Маккласки вкратце изложил ему историю Потрошителя.
– …У этого дела есть все шансы стать самым знаменитым в анналах криминалистики, – добавил он. – И, судя по всему, именно Потрошитель теперь совершил убийство в Нью-Йорке.
– Надо же! В Нью-Йорке произошло убийство… Кто бы мог подумать? – хмыкнул Майкл.
Инспектор поморщился. Для подобной иронии момент был явно неподходящий.
– За Ардженти стоит не кто иной, как Джордж Уоткинс, – сказал он. – И если он захочет занять мое место, у нас обоих будут проблемы. Насколько я понимаю, у вас самого уже было с Ардженти небольшое столкновение.
– Да. Но не будем сейчас об этом.
Тирни нужно было время, чтобы подумать, и он, взглянув на своего гостя, кивком головы предложил ему продолжить наблюдать за ходом схватки.
Соперник Брогана – докер с бычьей шеей лет двадцати пяти – ничуть не уступал ему в комплекции и силе. Однако, несмотря на семилетнюю разницу в возрасте, Том выглядел более быстрым и более жилистым, не говоря уже о большом преимуществе в технике. Тирни велел ему не спешить, чтобы бой шел своим чередом и зрители имели возможность получить удовольствие за заплаченные ими деньги. Это походило на размеренное, механическое уничтожение: дюжина ударов по лицу и туловищу в каждом раунде, которых было вполне достаточно для того, чтобы его противник истекал кровью, но при этом оставался на ногах. Взамен Броган получил лишь пару ударов в голову по касательной.
– Продолжай, Томми! Покажи ему, из чего ты сделан! – крикнул Майкл, когда его боец нанес сопернику серию ударов, еще более мощных, чем раньше.
Затем, после сигнала гонга, он обратился к Маккласки уже более спокойным тоном:
– Так что же, по-вашему, я должен предпринять в отношении Ардженти конкретно? Назначить цену за его голову? Поручить Тому изрубить его на куски и скормить свиньям на моей ферме?
– Вообще-то, я думал о чем-нибудь более изощренном и утонченном.
– О, изощренное – это я могу, но никто не может обвинить меня в утонченности… – Тирни улыбнулся. – Я подумаю об этом.
В течение следующих двух раундов они не проронили ни слова. Когда Броган взялся за соперника всерьез, шум среди зрителей усилился, и канарейка Тирни защебетала громче. Ее изображение, вытатуированное на шее хозяина, исказилось из-за того, что от крика у него вздулись вены. Первое время после приезда в Америку он работал на шахте в Питтсбурге,