Я – телохранитель. Забыть убийство. Владимир Васильевич Гриньков
Читать онлайн книгу.
чем, в том числе и делами, о которых ныне не хотелось вспоминать, но, в отличие от бедолаг, которые либо полегли от пуль, либо сгнили в тюрьмах, Лисицын вовремя что-то сообразил и вырулил на дорогу цивилизованного и респектабельного бизнеса, превратившись во владельца доходных объектов московской недвижимости. Много что ему принадлежало, и он напрасно время не терял, сдавал свои особнячки в аренду.
В то, что у Лисицына сейчас всё было чинно-благородно, можно легко поверить, потому как Хамза никогда не брался обслуживать клиентов, если там угадывались какие-то совсем уж тёмные дела. Хамза предварительно наводил справки – возможности у него были.
– Этот дом в лесу – чепуха, – сказал Хамза Китайгородцеву. – Просто повод, чтобы попробовать с Лисицыным плотнее поработать. Если получится его взять на обслуживание… Только представь: у него объектов множество и везде нужна охрана. Выгодный клиент! Если дело выгорит, конечно.
В поместье Лисицына Китайгородцев отправился на следующий день – один и на своей машине. Ехать было непривычно: раненая нога ещё не вполне ему подчинялась.
День был такой же ненастный, как накануне. И настроение у Китайгородцева соответствующее. Пустынная дорога через лес, сумрак под деревьями, сыро, холодно, и в конце пути – неприветливый дом с тёмными окнами. Едва Китайгородцев увидел этот дом, настроение у него окончательно испортилось. Вспомнилась старуха в чёрном. Старая ведьма. Попьёт кровушки. С нею будет нелегко.
Никто не встречал Китайгородцева. Он, опираясь на палку, не без труда поднялся по ступеням. Дверь оказалась запертой. Звонок был старомодный, надо вращать ручку. Китайгородцев сделал пару оборотов. За дверью пугливо вякнул звонок. Китайгородцев долго ждал. Никто не появлялся. Китайгородцев ещё позвонил. Тот же результат. Озадаченный, он спустился с крыльца и, прихрамывая, пошёл вокруг дома. За окнами не угадывалось жизни, но у Китайгородцева было неприятное ощущение – будто за ним подглядывают. Косился на окна, но так никого и не увидел.
За домом начинался лес, но ближе к дому он был прорежен и превратился в парк – в том парке Китайгородцев увидел обширный пруд. Прудом давно не занимались, он зацвёл, покрылся водорослями, там плавали ветки и опавшая листва, а берега заросли травой – всё выглядело так, как на картинах старых художников. «Графский пруд». Холст, масло. Запустение и тлен. И так повсюду. Дорожки, когда-то намеченные между деревьями, давным-давно заросли, никто по ним не ходил. Поднялся беспорядочно кустарник. Картина медленного разрушения былого обустроенного пространства завораживала. Китайгородцев долго стоял неподвижно, потом крикнула птица, Китайгородцев вздрогнул и обернулся. Дом отсюда, от пруда, казался ещё более безжизненным, чем с противоположной стороны. Здесь не было крыльца и рамы окон не были выкрашены белым – всё очень мрачно, без оживляющих деталей.
Тут только двое – в этом огромном доме. Теперь добавился Китайгородцев. То-то веселее жизнь пойдёт.
Китайгородцев не удержался и вздохнул.
Когда он вернулся к крыльцу, обнаружилось, что