Иван по привычке мысленно посетовал на свой немузыкальный слух, и также привычно восхитился – в кого это у моей сестрёнки замечательные музыкальные способности. Вот ведь как, и поёт она хорошо. И на клавишных она легко подбирает мелодии, да и по нотам уверенно может играть. Почему у меня это всё так не получается. Ведь если что-то может один человек, то и любой другой человек это должен мочь. Такая у меня есть теория. Но пока это теория мало согласуется с практической жизнью.

      Из смежной комнаты по телевизионному новостному каналу то взахлёб смаковали подробности успехов сомалийских пиратов, то нудно, хотя и с непоколебимой уверенностью рассуждали о том, как надо бороться со всемирным кризисом и коррупцией.

      ПРОЭКТ продвигался. Иван хотя и не уважал языка «падонкофф», но сам иногда коверкал знакомые слова. Впрочем, вульгарностей и тайных, но всем понятных неприличных смыслов, студент при этом не допускал. Сказывалась внутренняя культура. Сам Иван это осознавал пока не очень отчётливо. Например, он был очень удивлён, когда после школьного «выпускного» вечера на полученном им в качестве подарка DVD диске, на котором были записи из их школьной жизни, услышал кое-что о себе. Там, где заранее записывались высказывания одноклассников друг о друге, одна очень симпатичная девочка неожиданно призналась, что думает об Иване как о Белом Принце, благородном, но недоступном.

      Жаль, что в записи по этому поводу прозвучала только одна эта фраза. Интересно, что же это она ещё говорила, то, что осталось за кадром? Наверняка же она что-то говорила. Ну, так вот, проект был для Ивана ПРОЭКТ, и это слово ему нравилось именно в таком виде.

      Сашок – единственный